Военные пацаны (сборник) - стр. 21

– А что, пехота только снизу, а ты сам‑то сверху видел?

– Дык! – Серега, видимо, уже мнил себя ведущим авиаэкспертом.

– А что за самолет?

– Что, что! «Су-25»!

– Так вроде бы «грачи», – блеснул знанием жаргона кто‑то невидимый.

– «Грачи», «расчески», какая разница! Короче, не умничай!

– Ну что дальше‑то, Серега, не томи!

– Умничек хренов… Так вот, лежу я на крыле, балдею. Воздух чистый, дышу полной грудью, тишиной наслаждаюсь. До смены часа полтора еще. А там, кстати, довольно удобно лежать. Да и спать хорошо. Приснилась, помню, эта… как ее…

– Эдит Пиаф…

– Не, не пиав… блондиночка такая сисястая… ну снималась в этом, как его…

– Неважно…

– Ну не ска-ажи, сиськи‑то во!..

– Давай‑таки по существу, Серега!

– Ага, проснулся от какого‑то гула и тряски, чувствую, еду куда‑то. Сразу‑то не врубился: еще блондиночка перед глазами, вся живая такая, а я еду. Тут только и вспомнил, что на самолете нахожусь! Вот это, братцы, я вам скажу – реактивное состояние! У него же разбег перед взлетом метров пятьсот всего!

– Пятьсот пятьдесят…

– Не умничай!..

– Пятьсот шестьдесят три, ладно. Ну, дальше что?!

– Умник хренов!.. Внезапно борт остановился. Только на карачки встал, чтобы спрыгнуть, а «сухарь» на разгон! Автомат с броником вылетели. Уж не знаю, за что уцепился, за крыло, наверное; и руки разжать боюсь, и спрыгнуть: скорость‑то бешеная! Опять остановился. Как я по инерции вперед самолета не улетел – не знаю: со страху прилип, наверное. Летчик кабину открывает…

– Фонарь открывает… – На этот раз невидимка блеснул знанием технических терминов.

– Не умничай, итить!.. Ты меня что, специально изводишь?! Рома, дай ему!..

– Не дам! Отодвинься, противный… Дальше‑то, дальше‑то что?

– Умник хренов… А что это вы там делаете‑то?! – насторожился Сергей.

– Да, бляха-муха, чешется у меня все!

– А-а… Короче, по рации ему сообщили, что лишний человек на борту. Так я здесь и оказался…

Как известно, история имеет свойство повторяться по спирали, по этой причине Рома каждому встречному и поперечному прожужжал уши про свое прошлое и нынешнее «реактивное состояние». На четвертые сутки, как и положено по «закону спирали», внимательно выслушав стоны с мемуарами, диагноз страдальца решительно опроверг Ваня Буцак – в той командировке он был непревзойденным отрядным доктором и по совместительству психологом.

– Это, Ромчик, не усталость металла, это у тебя – чесотка.

– Да ты что! – удивился Роман. – Что ж ты раньше‑то молчал?

– А ты и не спрашивал, – резонно ответил Ваня.

– Да я же вроде бы и в бане был, – начал вычислять корень зла Рома. – Это, получается, я там и подхватил насекомую?

– Так ты там защитный слой и смыл, – отвечает многоопытный Ваня и дельно советует: – Серную мазь местным закажи, пусть привезут.

Дождь. Снег тает буквально на глазах. Для того чтобы не мешать редко проезжающим по серпантину машинам, группа выбрала место, где дорога пошире, БМП поставили у обочины. До обеда не проехало ни одного автомобиля. Выставив пару солдат снаружи и периодически сменяя их, все наличные силы, несмотря на категорический запрет, засели в бэхе, лясы точат. В тесноте, как говорится, но в сухости и не в обиде. Как это ни странно звучит, но во время проливных дождей никто, как правило, не воюет.

Перебрав все бородатые анекдоты, компания переключила разговоры на тему «про баб», после чего – на более серьезные. Почему‑то всех взволновал вопрос: «С чего же вообще пошел весь этот сыр-бор на Северном Кавказе?» Посыпались стандартные ответы: НАТО идрить, США итить, масоны… а также империалисты, во веки веков заинтересованные в ослаблении России; нефтедоллары, политика…