Водный мир - стр. 32
В дверях Фалко вежливо пропустил вперед седобородого жреца в белой рясе и прошел следом за ним. Здание храма было выстроено на морском дне в виде большущей каменной буквы «П». В правом крыле располагался собственно храм, в левом – больница. Соединявший их переход был выложен мрамором и ярко освещен. Прямо напротив дверей стояла статуя самой Снежной Клементины. Невысокая красивая женщина с доброй, чуть грустной улыбкой подняла правую руку в благословляющем жесте. По всему периметру перехода стояли мраморные статуи ее верных псов. Вот так, навскидку, их было больше полусотни.
Вслед за жрецом Фалко свернул налево, прошел через еще одни двойные двери, охраняемые парой особенно крупных псов, и оказался в квадратном приемном зале. Пол был выложен белым мрамором. На стенах висели картины, иллюстрировавшие важные эпизоды из жизни великой целительницы. Каждая была заключена в массивную серебряную раму.
Вот осиротевшую Клементину изгоняют прочь родичи-огнепоклонники. Больше похоже на неудавшееся убийство. Клементина бежит по льдинам, за ней гонится пара здоровенных северных псов. Остальные преследователи милостью Алгоры сильно отстают. Вот Клементина исцеляет больных, путешествуя от стоянки к стоянке на простенькой кожаной лодке, сопровождаемая все той же парой псов. Фалко немало повидал таких лодченок на севере. Ни каюты, ни балластных отсеков, ни даже простенькой мачты. Каркас из китовых ребер, обтянутый китовой же кожей, да костяное весло с короткой рукояткой – вот и все, что есть у отважного северного морехода.
На следующей картине целительница мчится сквозь вьюгу по льдам на санях, переделанных из той же лодки и запряженных той же парой псов. Она добирается до самых отдаленных поселений. Исцеляет всех, кто дожил до встречи с ней. Ей подносят богатые дары, но она отказывается. Клементина берет только запас еды для следующего путешествия, и снова в дорогу. Судя по богатству отделки зала, ее последователи куда как менее привередливы. А вот и финал. Сама Алгора поднялась из морских волн, пробив весенний непрочный лед, и призвала великую целительницу к себе.
Седобородый жрец прошел к трем девушкам в белых мантиях, неподвижно сидевших на коленях под картиной, где Клементина варила в закопченном котле нечто, похожее на перебродивший планктон. У каждой на груди была вышита зеленая водоросль – эмблема ученицы целителя.
– Снежной чистоты вам, дети мои, – благословил девушек жрец.
Все три благодарно кивнули.
– Чем мы можем помочь вам, хранитель? – спросила та, что сидела посередине.
– Укажите мне, где находится Алина Ирата, – тихим печальным голосом сказал жрец. – Она была доставлена сегодня утром или днем. К сожалению, я не знаю точного времени.
– Желчь Ацера! – непроизвольно вырвалось у Фалко.
Жрец взглянул на него с неодобрением. Девушки синхронно поджали губы. Ацер – пьяница и скандалист – был мало популярен даже у алых жрецов. Каким течением его занесло в ряды огненных святых, один Фервор знает. Разве что ругался он здорово, потому и считался в первую голову покровителем сквернословов. Упоминать его имя в белом храме было, пожалуй, некоторым перебором.
– Прошу прощения, – сказал Фалко. – Я полагал, что здешние целители смогут ей помочь, а тут вижу: к ней уже хранитель заветов пришел…