Водитель моего мужа - стр. 7
— Сюда только белых воротничков пускают.
— И как ты? Перекатами?
— Я за коробками.
— А-а, пойдем. Я тебе покажу, где они.
— А где Ольга Андреевна?
— У себя. Только приехала, сказала не беспокоить.
Я киваю и черчу дорожку глазами по просторному помещению, где в правой стороне устроен стеклянный кабинет босса. Сейчас там опущены все жалюзи до единого, что наталкивает на плохие мысли.
Она там одна…
— А мне нужно один вопрос уточнить. — Я все же торможу и хмурюсь, смотря на парня. — Я уж на свой страх и риск.
— Ты у нее в любимчиках, можешь и рискнуть. — Он мне нагло подмигивает, из-за чего очень хочется вмазать по его холеной роже.
— Кинь коробки в коридоре, я потом захвачу.
— Ок. Удачи!
Я отмахиваюсь и иду к кабинету. Она откроет мне, это точно, но вот как посмотрит… И что скажет? Я и так весь день испытываю ее терпение, заходя за границы нашего обычного общения. Да я и сам чувствую, что меня сегодня несет куда-то, как прорвало… И остановиться никак.
Я стучу и жду ответа.
— Паша? — Ольга от удивления переходит на “ты” и смотрит на меня широко раскрытыми глазами, когда открывает дверь.
— Я могу войти?
Она замирает на секунду, словно я говорю на иностранном языке и ей нужно время, чтобы перевести простую просьбу на родную речь, но потом молча отступает в сторону.
— Что-то случилось? — она просыпается и сразу же начинает беспокоиться. — Он звонил? Узнал, да?
— Ольга, все в порядке. — Я приподнимаю ладони и плавно выдыхаю, кидая ей подсказку. — Во сколько мне завтра заехать за вами?
— Завтра? — Я сбиваю ее с толку, и она не сразу вспоминает о завтрашней поездке. — А, да… В пять вечера?
— Это вопрос?
— Нет. — Она качает головой и наконец легонько улыбается, реагируя на мой мягкий тон. — В пять вечера.
— Коробки я нашел. Что-то еще захватить?
— Да, если можно. — Ольга проходит мимо меня, “задевая” приятным ароматом из цветочных нот, и выдвигает верхний ящик рабочего стола. — Тут проспекты, я забыла положить в коробки.
Я подхожу к ней и кладу ладони на стол, наблюдая, как она достает красочные глянцевые издания одно за другим. Стопка выходит внушительная и яркая.
— Я скажу Антону, он поможет…
— Я справлюсь. Я, если честно, с трудом переношу Антона.
— Почему?
— Он цитирует анекдоты из сканвордов.
Девушка улыбается еще ярче, но опускает лицо, чтобы спрятаться. Она всё прячет: и смех, и слезы, как будто живая эмоция — это проклятие.
— Но он хороший юрист, — замечает она, чтобы поддержать беседу.
— Да, странное увлечение для юриста. Я думаю, здесь неподалеку есть точка бесплатной прессы. Причина должна быть в этом.
Я говорю глупости, чтобы стоять рядом и смотреть на нее. И мне иногда кажется, что ей нравится звук моего низкого голоса. Ее лицо становится таким тихим и расслабленным, когда мне удается поймать правильный момент и рассказать что-то пустое. Она словно отвлекается от своих мыслей и с благодарностью слушает, слегка приподнимая уголки рта. Вот и сейчас так: я перевожу взгляд на ее приоткрытые налитые губы…
Которые хочется раскрыть сильнее…
Она вдруг поднимается на ноги, резко выпрямившись и покачнув стул позади себя. Ольга хочет что-то сказать мне, но не находит слов, уловив за мгновение, в какую сторону качнулись мои мысли. А я не хочу больше говорить, я шагаю в сторону и обхожу стол. Я приближаюсь, а она делает смазанное движение прочь и неотрывно смотрит на меня заостренным взглядом. В этом взгляде горит отчаянная просьба остановиться и что-то другое, совсем противоположное.