Во! - стр. 14
– Да, жену свою приревновал…
" Жену!!!" – тут же долбануло в мозгу Конькова.
– А он то сам этот тип кто был? – уточнила Светка.
– Я уже и не помню. То ли этот самый продюсер, то ли режиссёр, то ли актёр. Ей богу, из головы вылетело…
– Тоже мне! – Светка перебивала его без всяких церемоний. Видимо, в её оценочном списке знакомых мужчин он имел совсем невысокие баллы. – Если она была женой такого человека, зачем с каскадёрами якшалась?
Конькову не понравились её слова. Он хотел, было придавить на газ, чтобы вытряхнуть немного спесь с этой провинциальной принцессы, но тут же резко передумал: убиться здесь в компании этих сопляков его вовсе не прельщало.
Твои слова, как тонны грязи,
Вяжут трясиною болот.
Последний вдох в протяжном спазме
Дыхательный закрыл проход.
Не долбануло, на этот раз его мозг, а как-то противно обволокло всё сознание. Как бы и впрямь не отключиться ненароком, слегка испугался он и тут же рассмеялся в душе: очень даже странно: бояться потерять сознание перед смертью.
Пока они добрались до съёмочной площадки, снова заморосил мерзопакостный дождик. В связи с этим на месте съёмок было не очень весело без трепещущего рабочего огонька. Хотя, конечно, что-то всё-таки происходило. На дороге Паша со своей женой Люсей при помощи рулетки делали какие-то замеры, и определённые места отмечали, приклеивая к асфальту белые полоски скотча. Прилипал к мокрой поверхности он плохо, и супружеской парочке пришлось повозиться. Затем к этим отметкам подъезжала автомобильная техника, задействованная в трюке. Первым в череде машин выдвинулся огромный тягач с кабиной красного цвета, разукрашенный массой всевозможных картинок. Саня запомнилась самая яркая на двери: большой слон тёмно-синего цвета, по-боевому изогнувший свой хобот. Тягач тянул за собой мощнейший трейлер, на котором находилась внушающих размеров решётчатая конструкция, доверху заполненная сеном. Следом подъехал бортовой грузовик с какими-то бочками в кузове. Задний борт его был откинут, и стой стороны уложили длинные, оббитые гладкой резиной трапы. Как раз около них сейчас стояли, что-то увлечённо обсуждая, два директора: директор агропредприятия Мерзлов и кино директор Негодяев.
‒ Вот по этим самым трапикам наш каскадёр вжик в воздух, – объяснял Негодяев своему коллеге предстоящие задачи. – И вон туда в сено «бултых»!
– А бочки? Вы же говорили: бочки выгрузите. Я ж вам их выделил, как от сердца оторвал. У нас, знаете ли, сейчас засолка. Одна вон даже с прошлогодней капустой. Она хоть и прошлогодняя, но ещё ничего – ядреная. Может, пустыми бочками обойдётесь, а полную мы на полевую столовую отправим, – по-хозяйски хлопотал аграрий.
Но Негодяев ему на уступки не пошёл.
– Полная нам тоже нужна, – извините за каламбур, – для полноты картины. Понимаете? Что же у нас в фильме пустые бочки будут выгружать?
– А вам какая разница пустые, полные?
– Для правды жизни, дорогой вы наш Илья Степанович. Нужно и всё тут.
– А мне кажется не нужно, – робко вступил в разговор подошедший к ним Павел. – Для безопасности исполнителя. Понимаете ли, согласно моим расчётам, траектория полёта проляжет так, что стоящая в кузове тара может помешать, летящему телу каскадёра, – он начал объяснять уж слишком заумно, особенно для товарища Мерзлова.