Во все тяжкие - стр. 15
Мне было девять лет, когда не стало мамы. Просто в один миг, раз, и её нет. Какой-то пьяный урод вылетел на встречку, совершив лобовое столкновение. Погиб сам, прихватив с собой другого, ни в чем неповинного человека.
Не знаю, как я пережила этот шок? До сих пор воспоминания того времени смутные и размытые. Детская психика сработала, наверно, так, чтобы сохранить мои нервные клетки с минимальными потерями. Я даже не помню похороны, хотя мне отец говорил, что маму хоронили в закрытом гробу, и я с ней не прощалась.
Ага, как же! Конечно, не прощалась, ведь до последнего не верила, что мама мертва. Мысленно разговаривала с ней, как с живой и отрицала очевидное. Даже слезы не лила. Разговоры с детским психологом были тогда моим основным времяпровождением, кроме занятий в школе, где я медленно, но, верно, из круглой отличницы превращалась в троечницу, и даже двойки были не редкость.
Не удивительно, ведь раньше я учила уроки вместе с мамой. Это не значило, что она делала их вместо меня, а только помогала, направляла, а главное, интересно объясняла материал не формальным, а доступным для понимания ребенка языком.
В общем, только-только пережив такую серьезную и первую в своей жизни потерю, я стала приходить в себя, как снова получила новый удар. Причем оттуда, откуда никак не ожидала. Мне было уже одиннадцать, когда отец привел в дом свою новую жену с её маленьким сыном.
Она не была злой мачехой из сказки, нет. Просто все мое существо было против такого положения вещей. Я эгоистично посчитала, что она незаконно заняла место мамы, а папа оказался предателем, так быстро забывшим свою покойную жену.
Истерики, бунты, протесты, игнорирования стали основной составляющей моей действительности. Как ни странно, но против маленького Игорька я ничего против не имела, и даже (это была моя самая страшная тайна), пока никто не видит, играла с ним в его детские игры. Однако данное обстоятельство не смогло примирить меня с присутствием его матери.
Чем старше я становилась, тем дальше отдалялась от новой семьи, задерживалась после школы, и не спешила в родной дом. Отец и мачеха не были для меня авторитетом. И никакие наказания отца не могли изменить мое отношение к нему и его Оле.
В тринадцать я попала в компанию более взрослых парней из рок-тусовки. Первый алкоголь, постоянные вписки у кого-то на квартире. Как меня никто не изнасиловал? Это для меня оставалось большим вопросом, правда, до поры до времени.
Я и сама стала осознавать свое неадекватное поведение, и что это ненормально так себя вести, уже пора браться за ум. Поговорив однажды с отцом по душам, решила, что после девятого класса пойду учиться в медицинский колледж. А потом, если не разочаруюсь, поступлю в медицинский институт.
Мечты, мечты. В пятнадцать я поступила в колледж и …влюбилась. В лидера местной музыкальной рок-группы. Забыв про все свои обещания не водиться с дурной компанией и отдать все силы учебе, я опять полетела, как мотылек на огонь.
Очередные вписки, концерты, и мои глупые попытки поближе познакомиться со «звездой». Учеба, разумеется, отошла на второй план. Я даже не знаю, как я умудрилась продержаться два года и не завалить ни одной сессии. Спасала моя способность к быстрому запоминанию информации без всякой зубрежки.