Во власти теней: омуты прошлого - стр. 24

Хмыкнула. И пусть сферы деятельности у нас были абсолютно разные, я понимала его, как никто другой.

– Кстати, я тут новую переговорную гарнитуру на шлем купил. Охренительная вещь! – он достали из-под стала коробку и принялся рассказывать об обновке.

– Здорово, – я с интересом слушала его и крутила в руках чёрную штукенцию с микрофоном, созданную, чтобы скрасить поездки мотоциклистов переговорами с соратниками.

Я пила чай с печеньем, Егор уплетал за обе щёки крылышки с картошкой, макая их в сырный соус. Мы болтали о ерунде, произошедшей за короткое время разлуки. А затем всё произошло как-то само собой, как у нас обычно и бывает.

Просто в какой-то момент я поняла, что я откинулась на спинку дивана, блаженно закрыв глаза, а Егор нежно массирует мои ладони, уделяя внимание каждому пальчику. Его руки – тёплые, практически горячие.

– Разомнёшь спинку? – уставилась на него с мольбой в голосе, получив свою порцию приятностей.

– Ложись, – он улыбнулся краешками губ, будто ждал этой просьбы весь вечер. Не зря же я в полу-шутку звала Беккера своим карманным массажистом.

Я скинула кроссовки и шустро растянулась на животе.

– Эй, так не пойдёт, ты кое-что забыла.

Вместо того, чтобы недовольно закатить глаза, извернулась, стянула через голову футболку и вновь приняла позу «делай со мной, что хочешь, но только помни спинку». Умелые пальцы Егора тут же пробежались по позвоночнику, лопаткам и пояснице, будто заново с ними знакомясь.

– Расслабься, – он нежнопогладил меня по спине.

Я таяла и растекалась лужицей желе, пока Беккер разминал мои уставшие мышцы: о, он точно знал все точки и зоны, нуждающиеся в его особом внимании. Перевернулась спонтанно – и тут же оказалась объектом куда более раскрепощённых ласк. Мужские пальцы коснулись живота и постепенно поднялись выше, то обводя соски, то ореолу. А затем на моей груди сомкнулись обжигающие губы. Простонала на выдохе и зарылась ладонями в светло-русые волосы на затылке Беккера. Потянула, отстраняя его голову от своего тела – Беккер обожал это.

Свет мы так и не включили, обошлись телевизором, что-то вещавшим на беззвучном режиме. Ещё в окно, не задёрнутое тюлем, бессовестно заглядывала луна, освещая комнату достаточно для того, чтобы мы с Егором могли видеть блеск в глазах друг друга.

– Твоя рубашка явно лишняя, – приглушённо выдохнула я.

Отпустила его волосы и принялась ласкать собственную грудь, будто нарочно дразнясь, пока Егор снимал рубашку. Не остановилась и позже, когда поймала его голодный взгляд. Мне нравилось тело Егора – он старательно работал над ним в свободные от работы часы. Твёрдый пресс, пока ещё без столь любимыми дамами «кубиков», но вот-вот грозящий обрести их; светлая молочная мягкая кожа; мускулистая грудь с маленькими сосками и… моя любовь – чуть выпирающая, невероятно сексуальная ключица, которую хотелось ласкать и ласкать, целовать, проводить по ней языком… Я любовалась им – он был моим Аполлоном и Давидом, чьитело увековеченыв мраморе статуй; восхищалась им; любила его.

Он улыбнулся. Как-то дьявольски, опасно-интригующе и потянулся к застёжке джинсов. Быстро справился с молнией и в звенящей тишине сдёрнул с меня джинсы. Я даже пожалела, что надела трусики – хотелось как можно быстрее остаться обнажённой.