Во власти Деспота - стр. 4

На самом деле это только часть правды. Потому что проблемы не решены. А товар даже с места не сдвинулся. И мне очень хорошо об этом известно.

Араб складывает руки на груди, а потом поднимает правое запястье вверх, потирая пальцами чёрную бороду. Взгляд его — пристальный, оценивающий, недоверчивый — продолжает незримо меня препарировать.

— Даже я заинтригован. Это как же он разобрался? — звучит запоздалый вопрос, потому что я замолчала, на мгновение утонув в ярко-голубом омуте.

— Вот.

Тянусь к сумочке и достаю мобильный.

Нахожу нужное фото и экраном вперёд протягиваю телефон мужчине.

Араб принимает его в свои руки, увеличивая изображение. Внимательно вглядывается и ошарашенно смотрит на меня.

Ни одного вопроса. Он в принципе не подаёт вида, что вообще в курсе, о чем я говорю.

Поэтому я продолжаю налегать:

— Сюда оригиналы я нести побоялась. Это документы на груз. Одна из подписей поддельная. Та самая, которой не хватает.

— Что-то ещё?

— Мариб! — в отчаянии делаю шаг вперёд, потому что в глазах мужчины осталась только скука и абсолютное равнодушие. — Отец пропал две недели назад. Он занимался этими документами. Ну мне больше не к кому обратиться! Он говорил, что вы друзья... Пожалуйста! Помогите!

В порыве безысходности дотрагиваюсь пальцами до крепкого предплечья, а Араб недовольно опускает взгляд на мою руку.

Прихожу в себя, в то же мгновение отдергивая ладонь, и отхожу на пару шагов назад, разрываю контакт.

— Извините.

— Если не хочешь, чтобы мужчина до тебя дотронулся, никогда не касайся первой.

Тяжело сглатываю, не в состоянии отвернуться. Его взор прожигает. И затягивает в свою порочную глубину.

У Стального необычная внешность. Сказать, что он привлекателен — не сказать ничего. Настоящий красавец. Смуглый. Темноволосый. Мариб небритый, а когда говорит, на фоне черной бороды ярким контрастом выделяются белоснежные зубы. Восточная внешность придает ему яркость и харизму. Но самое поразительное — это его глаза. Неуправляемая бездна, которая молчаливо поглощает без остатка. И мне вдруг становится страшно захлебнуться неуправляемой холодной стихией.

Мужчина такой высокий и статный, что я сама рядом с ним немного распрямляюсь и тянусь вверх.

У него крепкое телосложение, но он не выглядит, как раздутые спортсмены, горстями глотающие химию.

На нем простые чёрные джинсы, тонкая толстовка с капюшоном. Рукава закатаны по локоть, открывая поросль тёмных волос.

Я продолжаю бесстыдно разглядывать мужчину. Взор мой натыкается на крупные, красивые кисти. А ещё… на левой руке на третьих фалангах отмечаю необычные тату: иссиня-черные римские цифры. От одного до четырёх. На всех, кроме большого, пальцах.

— Что ещё тебе известно? — врывается в мои мысли сухой голос.

— Немного. Папа сказал, что его преследовали. И что у меня точно искать не будут. Он пропал две недели назад. А вчера... — перевожу дух, решаясь все же сказать, — кто-то в квартиру проник. Ничего не пропало, замки работают, но это всегда заметно, если вещи не на своих местах или другие мелочи. Я боюсь туда возвращаться. И ночевать. Мне, правда, больше не к кому обратиться, — после небольшой паузы добавляю совсем тихо. — И мне очень страшно.

Его глаза горят неподдельным интересом. Для него это лишь игра. А для меня...

— Представь, что мне все равно, — отталкивается от стола, обходит его и тянется к ящику. — Так чего ты хочешь от меня?