Во власти Деспота - стр. 12
— Я вхожу, — заявляет безапелляционно.
— Если что, я не одета, — равнодушно бросаю через плечо, нервно одергивая вниз подол тонкой черной футболки. И краем глаза подмечаю, что движение двери замедляется.
— Ну так оденься! И выходи.
— Сейчас.
Надеваю на плечо сумочку. Уже в который раз пересчитываю остатки наличности в кошельке. Цепляю шляпу и на автомате вспоминаю, точно ли положила солнцезащитный крем. Завтра обещают жару и солнцепёк. Фууух, положила!
Распахиваю дверь с вещами в руках и чуть не утыкаюсь носом в мужскую грудь. Извиняющимся взглядом смотрю в лицо сердитому хозяину, запрокидывая голову назад. Он очень высокий.
— Мариб, вы извините, что я нарушила ваш покой. Да ещё и так с размаху. Я лучше в гостинице сегодня переночую, а завтра домой вернусь и поменяю замки. И всем будет удобно.
Не, ну на скромный номер-то мне хватит точно. Вопрос в том, есть ли свободные... Я бы к Алинке лучше поехала, но очень страшно подставлять подругу после того бардака, что я увидела дома.
— Ты спятила? — Мариб принимает агрессивную стойку, угрожающе рычит на меня. — Какая гостиница?!
Кажется, он ошарашен по полной программе. И злой как черт. Брови свирепо сошлись над переносицей, а крылья носа раздуваются.
— Ближайшая. И спасибо за гостеприимство.
Пытаюсь обойти его, но он преграждает путь.
— Я же тебе уже сказал! Сегодня у меня останешься!
— Мне, правда, неловко, что пришлось вас потревожить. Простите за неудобства, — ещё раз извиняюсь. И протискиваюсь вперёд. Выхожу в коридор и уверенным шагом направляюсь к выходу. Мне почему-то невероятно обидно... зачем он так себя ведёт? Повышает голос, грубит, рявкает, срывается. Я не напрашивалась к нему. Если так уж подумать, я просто попросила раздобыть информацию и найти его же человека!
— Мир, ты что удумала? Тебе идти есть куда?
— Здесь оставаться тоже не вариант. Сейчас я отчетливо это понимаю.
Меня грубо хватают за руку и резко разворачивают. Сумочка падает на пол. Она не застегнута, поэтому два крема вылетают и катятся к ногам хозяина квартиры. Примерно там же приземляется и шляпа. Ну точно, деспот какой-то! Об уважении других даже и не слышал никогда!
— Так, давай-ка начистоту! Тебя что конкретно не устраивает? Я тебя домой привёз? Привез! Приютил? Приютил! Комнату выделил? ДА! Полотенца-шмолотенца — пожалуйста! Почти вся хата в твоём распоряжении! Ужин привезли — ты носом воротишь! Что не нравится-то?!
— Как минимум то, что вы мне сейчас руку сломаете.
Мариб переводит разгневанный взгляд на жесткую хватку и чуть расслабляет пальцы. Но ладонь не отнимает. Он стоит так близко, что меня точно собьёт с ног ударной волной его гнева.
Голубые глаза горят яростью и бесконечным негодованием.
— Не сломаю. Я жду ответа.
— Я не просила везти себя к вам. И я не привыкла, когда со мной обращаются вот так.
— Как?!
— Практически швыряют меня в машину, как и мои вещи, кстати. Когда на меня постоянно кричат и разговаривают вот так: сквозь зубы, пренебрежительно. Я вам ничего плохого не сделала и не сказала. И да, я не пью кофе. Это преступление? Не понимаю, как его можно употреблять каждый день. Мне этот напиток всегда кажется кислым и омерзительным. Поэтому я его не люблю. Я не виновата, что у вас теперь половина кухни грязная. А вообще, спасибо, что в меня кружкой не запустили!