Во власти Беркута - стр. 34

— Да ну нахрен...

— Дочь, — твёрдо чеканю в подтверждение своих слов. — Четыре года уже.

— Так может и не от тебя. Мало ли с кем она...

— Нет, не мало ли, — свою позицию обозначаю четко и громко. — Это без сомнений.

— И что делать планируешь?

— Воспитывать, Вить. Без вариантов.

— А Яна?

Вот тут у меня нет ответа. Я и сам ещё не вкурил, что дальше будет.

Немного кривлю рот и молчаливо пожимаю плечами, стараясь особо не акцентировать, но друг слишком хорошо меня знает. И все понимает правильно.

— Ой дурааак. Сведёт она тебя в могилу все-таки, — и тихим, странным голосом продолжает, — сдохнешь ты из-за нее.

А мне уже ничего не страшно. Я почти побывал на том свете. И теперь смотреть на то, как мой ребёнок растёт без отца, а Яна находится в зоне доступа всех окружных кобелей, я больше не намерен.

19. Глава 19

ЯНА

Иду вдоль дома и глубоко вдыхаю воздух, уже успевший насытиться вечерней прохладой. Легкий ветерок ласкает лицо и играет в волосах, ловя отблески заходящего солнца. Где-то стригут траву, и ее освежающий, такой характерный запах теперь проникает в легкие. Все вокруг как будто стало ярче. Красочнее. Мир вокруг теперь кажется другим. Странное чувство в душе. Какая-то ностальгия. Вспоминаю татуировку хищной птицы на мужской груди, и как я нежно проводила пальцем, исследуя очертания нарисованных перьев. Не могу не думать о Роме. К тому страшному разговору мы больше не возвращались.

В тот день на прощание он сказал: «Я разберусь». И так странно это прозвучало. Раньше что ему мешало разобраться?

Вот уже недели три Беркут звонит почти каждый день. А я на интуитивном уровне ловлю интонации его голоса. Несколько раз он неожиданно приезжал и перехватывал нас у сада. Ненавязчиво, но настойчиво. Не получается его оттолкнуть. Рядом с ним словно все вокруг замирает. И я переношусь в прошлое. В тот старый обшарпанный домик на отшибе, со скрипучим полом и потертым кожаным диваном. Когда Рома был внимательным и заботливым. Ласковым и нежным. И смотрел на меня так, как никто другой.

Не могу сладить с головой и вынырнуть из воспоминаний. Вместе с ностальгией накатывает и боль прошлого, когда я думала, что больше никогда ЕГО не увижу. Те пару раз, что я возвращалась в родной город спустя несколько лет, сердце переполняли страх и ужас. И желание поскорее покончить с делами и вернуться в столицу — муравейник, где никому до меня нет дела. И всегда ждёт моя доченька.

Беркут все три раза провожал нас домой. А Карина быстренько сообразила, что Рома не может ей отказать, и напрашивалась погулять во дворе. Покататься на горке и каруселях.

Он так смотрел на неё каждый раз... Восхищенно. Радостно. Я даже описать не могу. Глаза его излучали мягкое сияние. На меня он даже не глядел.

У меня сердце чуть не остановилось, когда Рома обвинил меня в страшном предательстве. И, судя по всему, в моем обществе ему находиться тошно. Мне бы, зная все это, заставить себя не думать о нем, не вспоминать «нас»: одно на двоих дыхание, откровенные ласки, как вместе тонули в заливах нежности и с упоением выныривали обратно.

«Я разберусь».

Ни разу я не подняла эту тему. Ни за что не спрошу его снова. Никогда. Потому что его обвинения разбередили старые раны, заставив вновь чувствовать себя уязвимой и беззащитной перед ним.