Во власти Беркута - стр. 15

— А где мой папа?

Если спустя несколько лет правда откроется? Вот так просто Карине станет известно, что я лишила ее права знать, кто ее отец? Лишила многих лет общения с ним, а он хотел и стремился? Что тогда будет? Она, конечно, меня не поймёт. Вряд ли такое можно понять.

Я бы, наверное, никогда не задумалась на эту тему, если бы не его слова: ты не имеешь права решать за всех!

Рома сам приехал. Он ведь настаивает. Он хочет с ней видеться. Я, разумеется, могу препятствовать и стоять на своём. А зачем? Вдруг у них сложится общение? Да, мне придётся с ним пересекаться, ну и что? Я потерплю. А Карина будет чувствовать себя любимой. Будет знать, что от неё не отказались. Может сейчас это не так серьёзно, но в будущем...

А если он отвернётся через некоторое время? Что тогда?

Рядом со мной Антон. Вроде бы. Но я... я не знаю... не вижу его рядом в качестве постоянного спутника. Или мужа. Или отца Карины. И никого не вижу, если уж признаться честно.

Но моя личная жизнь только моя. А интересы ребёнка — это немного другое. Что лучше — признаться сейчас, дав им возможность и помогая сблизиться, или все же искать достойного человека, который будет единственным отцом? А если не найду? Если Рома, и правда, хочет принимать непосредственное участие в ее жизни?

8. Глава 8

Сомнения одолевали меня всю следующую неделю. Рома звонил два раза — он дал мне чуть больше времени, чем обозначил изначально.

Пока ещё он уговаривает на удивление мягко, но настойчиво. Взывает к совести, интересам ребёнка и своему желанию видеться с дочерью. Если это не сработает, он, вцепившись в горло, протащит меня через ад и по всем судам, я знаю. У него несгибаемая воля. И железный характер.

Пытаюсь поставить себя на место дочери. Не сейчас, а когда она подрастёт. И я, наверное, хотела бы знать. Да, всё же хотела бы.

А если я совершу сейчас ошибку, то постараюсь нивелировать ее эффект в будущем.

Свое решение я приняла не потому, что Рома «не слезает». А потому что в первую очередь думаю о Карине.

Просматриваю эскизы за рабочим столом, а все мысли о дочери. Экран личного телефона неожиданно подсвечивается, а я сижу с трясущимися руками, потому что сама боюсь принятого решения.

— Яна, надо встретиться, — твердо и без предисловий начинает он...

БЕРКУТ

— Яна, надо встретиться, — начинаю твёрдо и без предисловий. Вопрос адвокатом изучен. Цели поставлены. Мои права разъяснены. Линия поведения выстроена. Всё. С этого момента начинаем разговаривать по-взрослому. — Называй время и место.

В трубке висит напряженное молчание. Ты удивлена, Яночка? Не стоит, я ведь предупреждал.

— Яна, ты меня слышишь?

— Да, извини, я отвлеклась...

— Сконцентрируйся, пожалуйста, — замечаю раздраженно. Я заставлю ее принять мои условия. Нравится ей или нет.

— А ты уже знаешь, что будешь делать с результатом?

— А есть много вариантов?

Я чую ее растерянность. Но отвечает Яна спокойно. Даже слишком спокойно. И это настораживает. Задумала что-то?

— Ну, например, когда родство не подтвердится. Что… ты будешь делать?

— Буду иметь в виду на будущее и не доверять даже самым близким людям.

— Я не об этом. Ты гарантируешь, что исчезнешь с нашего горизонта?

Да лааадно! Не может быть! Она ни с кем не могла быть тогда! Со мной только!