Во имя порядка: у истоков Союза - стр. 52
Огнепоклонник кивнул и приступил. Все целительные травы и масла на месте, на теле и он простирает руки над девушкой. С пальцев спустились светло-солнечные нити, окутывающие тело. Ингредиенты стали распадаться, превращаться в пыль и пар, отдавая целительную суть Альвезе, и кожа стала впитывать её.
– Свет… исцеление, – произнёс Вилдас.
Когда тело укрепилось, Вилдас коснулся чарами мистического символа. Он прокрался внутрь его эмпирической сущности, познал необъятный поток магической энергии и стал расщеплять её крупицу, направлять в тело Альвезы, превращая в жизненную силу.
Сигизмунд с удивлением наблюдал через световой кокон, как щёки Альвезы порозовели, как мраморно-бледная кожа стала золотистой и как её пальцы дёрнулись. Грудь стала вздыматься куда сильнее и активнее, она стала цепляться за воздух, глотая его, охая и ахая. Мистический символ стал сильным источником энергии, которую можно переводить в жизненную силу… и он сделал это. Вилдас извлёк из символа, из мистического артефакта магию и направил её в плоть… сам не представляя, что он творит и каким тёмным силам даёт мощь.
Сигизмунд приметил, как глифы загорелись подобно пламенным, рот Альвезы распахнулся… и девушка с диким криком поднялась. Она взлетела как ошпаренная и заняла сидячую позу. Сигизмунд инстинктивно обхватил рукоять клинка. Её глаза, они странно вращались, пытаясь обхватить взглядом всё. От оголённой кожи стал исходить дым – огонь глифов жёг её, нечто дьявольское изнутри сжирало её, сама душа проявила свою одержимую суть инфернальным пламенем.
– Альвез…, – крикнул Вилдас и развеял нити заклятья; огнепоклонника охватил ужас, он подумал, что мог что-то натворить, ошибиться или артефакт нёс зло.
– Вилдас, – вытянул руку в латной перчатке Сигизмунд.
– Нет! – с болью отчаянием кричит Вилдас. – Я не мог!
Девушка молчала. Альвеза осмотрела инквизитора и огнепоклонника. Уста дамы стали чернеть, глаза… Вилдаса едва не стошнило от смрада горелой шкуры, и от вида того, что они вытекли, а их место заняли адские угли. Кожа сползла лоскутами, а вместо неё плоть из тлеющего древа, чей материальный вид лишь иллюзия.
– Пепельная вдова! – испугался Вилдас.
– Демон! – закричал инквизитор.
Сверкающий меч обрушился на огненную плоть Пепельной вдовы, но оружие прошло сквозь её пламенную сущность, не нанеся урона. То, что было Альвезой раскинуло руки и всё залил огонь… первое заклятье после перерождения создало страшный взрыв, и лишь ментальный щит Вилдаса не дал обоим сгореть, а вот всё остальное пожрал огонь, обратив в пепел. Стены в один момент стали чёрными, облезли и осыпались серым «снегом».
Пепельная вдова, укутавшись в платья из ревущего пламени вильнула в окно, разнесённое стекло взорвалось, осыпав всё вокруг штормом осколков. Тут же из внутреннего двора донеслись душераздирающие крики.
Оправившись от удара и столь неожиданного развития событий, инквизитор попытался встать. Сжав пальцы до хруста, схватившись за спалённые деревяшки, он поднял себя и найдя меч, рванул вперёд. За ним последовал и Вилдас, приговаривающий:
– Н-н не м-может быть, я н-не м-мог ошибиться, – не верит в произошедшее огнепоклонник и держится за голову.
– Преследуйте! – заорал инквизитор и сам устремился на улицу.
Они выбежали вперёд, по коридорам и залам. Перепуганный народ забил все проходы, но инквизитор расталкивал и распихивал их, пробиваясь вперёд. Вскоре он протолкал себя вне дворца, где во внутреннем дворе предстала картина хаоса.