Во имя порядка. Кузница судеб - стр. 58
– Что за путник?
– Да из Нерима, судя по его рассказу. Какой-то хранитель Святого ордена, который был отправлен в задание по ту сторону фронту.
Осмотревшись, Маттоми был рад… теперь они хоть похожи на воинов. Фариам облачена в чёрно-красную мантию, покрытую удивительными завитками, а торс защищён усиленным черностальными вставками кожаными корсетом. Рядом стоящий с ней ватир защищён крепким нагрудником, а в лапах опасностью веет обоюдоострая массивная секира. Шэхкац же так же защитил себя тогой и кольчугой… теперь он выглядит несколько нелепо в облачении легионного стрелка, но и ныне он не охотник, а воин легиона. Это намного лучше, чем нежели они бы сражались за свои средства, и в абсолютной степени добрее, если б их пытался снабдить Святой орден времён полной власти.
– Хорошо. Теперь пойдёмте в подразделение, – махнул легионер и повёл их прочь из палат квартирмейстера.
Спустя пять минут они уже стояли за проходом главного расположения когорты, где разместился основной контингент подразделения. С первым шагом Маттоми почувствовал смешанные и плотные запахи пота, человеческого мускуса и немытого тела, вместе со слабыми ароматами мыла. Центральный проход, длинной в метров пятьдесят, покрыт деревянным настилом, а двухъярусные кровати расставлены по бокам, сжимая его подобием «леса». В «стенах» бардово-тёмной палатки царил томный полумрак, рассеиваемый лишь лучами света из малых оконцев и единичных фонарей, подвешенных под сводами палатки.
Маттоми эта картина оказалась весьма знакомой. Он в своё время отслужил два года в полку, стоявшим в Речном и участвовал в многих компаниях последнего времени, против множества бандитов и мятежников. Вся армейская обстановка и сейчас она вызвала приятную ностальгию. Он вспомнил и чудаковатость, тяжесть первых дней, и доблесть товарищей, и несправедливость командиров, и радость побед. Помнит он и молодого лейтенанта – Джаэля Саргомира, который был командиром их отряда и заместителем командира роты. Именно под его командованием они одержали победу в битве у Раздвоенных башен, уничтожив «Гельмехенскую ересь»7 в её логове.
Напряжённую обстановку «сгустили» вышедшие воины, на которых простенькая одежда – тога да штаны, а вся экипировка разложена по табуреткам и возле них, что у кроватей. Кто-то же продолжил лежать, не обращая особого внимания на пришедших.
Вперёд к ним вышел крупный высокорослый мужчина. Его белый торс был отражением идеала мышечного рельефа – упруг, рельефен и накачен, ноги заключены в сверкающие латные поножи. Его грубое, немного неровное лицо полнится недоброжелательностью, а басовитый голос выдал грубость и еле заметное пренебрежение:
– Добро пожаловать в доблестную первую сводную когорту!
В полной тишине, не понимая, что сказать, остались они стоять, лишь переглядываясь с воякой. Он был огромен, но даже такой воин блек по сравнению с массивностью ватира, который встал напротив военного и заглянул прямо ему в глаза. У Маттоми возникло такое ощущение, что вот-вот они схватятся. Его подкрепляли и вышедшие к ним воины и взявшие в полукруг.
– Располагайтесь, – сказал приведший их легионер и развернувшись, покинул четверых, оставив их в напряжённой атмосфере.
«Нет, не будут они месить друг другу морды», – подумал Маттоми и сделал шаг вперёд, аккуратно одной рукой оттесняя ватира и протягивая другую для пожатия: