Внутри себя - стр. 37

Могла ли Эва Белова совершить убийство? Вполне. Могла ли она стать жертвой? Возможно. Майкла всегда раздражала возникавшая в начале почти каждого расследования неуверенность в выборе подозреваемого. Что скрывалось за этой маской властности и пренебрежительности?

– У вас дома установлены камеры?

– Сегодня распорядилась, чтобы служба безопасности занялась этим. – Казалось, ей было плевать, что рядом с ней кто-то находится и пытается вывести ее на диалог. Виды за окном были гораздо интереснее.

– Да, и о службе безопасности информация мне тоже пригодится, – вслух размышлял Майкл, не отрывая от нее взгляда. – В последнее время у Моргана не появлялись никакие подозрительные новые знакомые?

– Не припомню.

Майкл в сотый раз подумал про себя, что не рад ввязаться во всю эту кутерьму с бизнесменами и их проблемами. С убийствами наркоманов и бродяг работать было легче.

– Когда мне отдадут тело Сэма для погребения? – внезапно спросила Белова.

– Думаю, это будет возможно уже завтра. Сами понимаете, это не рядовое убийство, нужно изучить все досконально. Кстати, Морган ничего не употреблял?

– Что?! – Наконец-то он смог привлечь ее внимание. Белова повернула к нему свое, как бы Майклу не хотелось этого признавать, привлекательное, но побелевшее от негодования лицо.

– Ну, всякие наркотические вещества…

– Нет!

На сегодня с нее и с него было достаточно. Еще пара неосторожных фраз и она вообще откажется с ним общаться:

– Ладно, это пока все, что мне надо было знать. Но предупреждаю, мне придется периодически навещать вас.

Белова шумно выдохнула:

– Прекрасно.

– Тоже был рад с вами повидаться.

Эва возвращалась домой с единственным желанием – чтобы этот день поскорее закончился.

Сопровождавший ее до дома охранник – всем внешним видом показывавший принадлежность к своей работе, – широкий в плечах, необычно высокий и несколько комично выглядящий за рулем компактного седана, озабоченно посматривал на Эву в зеркало заднего вида.

– Айзек, если вам есть что сказать, я внимательно слушаю, – устало протянула она.

– Да как бы вы не потеряли сознание прямо в дороге. Не хотелось бы, чтобы кто-то подумал, что тому виной мои водительские навыки, – его темные глаза в зеркале озорно блеснули.

Эва рассмеялась:

– Не беспокойтесь, я нормально себя чувствую, просто сильно устала. Это был бесконечно длинный день, – она посмотрела в окно на проносившиеся мимо стеклянные высотки.

– Знаете, я недавно столкнулся с чем-то подобным, – когда жена рожала. Думал, это никогда не кончится. Никогда не видел ее одновременно такой злой и беззащитной. И даже не знал, что она умеет так ругаться!

Эва закусила губу. У нее совершенно вылетело из головы, что у Айзека Рида совсем недавно родилась дочь:

– Айзек, я могла запамятовать, но, кажется, вы не говорили, как вы ее назвали.

– Мари – в честь бабушки жены. – Говоря о дочери, он заметно оживился. – Мы ж до последнего не знали, кто будет – парень или девчонка. Я думал, парень, – хотел назвать его Чарльзом, – всегда нравилось это имя. Такое оно, знаете… Что-то в нем есть аристократическое, – хохотнул Айзек. – А тут на тебе – девчуля. И такая, знаете, крупная, крепкая, я сначала и не поверил, что девочка!

Эва улыбнулась:

– Мари – очень красивое имя.

– Спасибо! – Было необычно и одновременно трогательно видеть Рида смутившимся. – А вы сами… пока не думали о детишках? Ну… как там назовете потом, если мальчик или девочка?