Внешняя политика Советской России и СССР в 1920-1939 годах и истоки Второй Мировой войны - стр. 43
19 июля было создано Польское бюро ЦК РКП (б) во главе с Ф.Э. Дзержинским, которое должно было курировать вопросы польского направления>444. 20 июля Керзон сообщил по радио в Москву, что не настаивает на посредничестве и что Польша и РСФСР могут самостоятельно вступить в переговоры, но если просьбы Варшавы о мире будут проигнорированы, то союзники окажут Польше поддержку>445. 22 июля МИД этой страны направил телеграмму с просьбой о немедленном перемирии и начале переговоров. 23 июля Чичерин известил нового министра иностранных дел Польши Евстафия Сапегу о том, что Советское правительство дало распоряжение командованию Красной Армии немедленно вступить в переговоры>446. До 30 июля поляки должны были прислать своих представителей. Встреча должна была состояться на шоссе Барановичи-Брест-Литовский 30 июля>447.
Наступавшие Западный и Юго-Западный фронты должны были соединиться в районе Бреста, взяв наиболее сильную группировку противника в гигантские клещи в районе Полесья. Этот план поддержал и член РВС Юго-Западного фронта И.В. Сталин. Главнокомандующий Вооруженными силами РСФСР С.С. Каменев выступил против ускоренных темпов наступления, но командующий Западным фронтом М.Н. Тухачевский отстоял их>448. Советское командование приняло ошибочное решение об изменении наступления двух своих фронтов – Западного и Северо-Западного>449. 22 июля Главком отдал распоряжение Тухачевскому продолжить наступление и не позже 12 августа выйти на линию Вислы, овладев Варшавой>450. 24 июля Юго-Западный фронт получил приказ наступать на Львов>451. Два советских фронта теперь двигались не по сходящимся направлениям к польской столице.
Антанта не могла допустить советизации Польши. Под такой же угрозой в этом случае оказалась бы Германия и, следовательно, вся Версальская система. США, Франция и Великобритания оказали огромную помощь Польше. Наиболее полонофильской была Франция. Её связывали с Варшавой и расчеты – чем больше будет новая Польша, тем увереннее она заменит Россию на восточных границах Германии, – и исторические и культурные связи>452. Впрочем, часто и личные. 21 июля было принято решение направить в Варшаву союзную миссию. Её возглавил французский бригадный генерал Максим Вейган>453. Он был талантливым офицером Генерального штаба, убежденным антикоммунистом, а его супруга Мари-Рени де Форзанц, наполовину полячка, сумела воспитать в супруге убежденного сторонника Польши>454.
25 июля миссия Вейгана прибыла в Варшаву. К этому моменту здесь уже работала французская миссия генерала Поля Анри. В нее входило около 400 офицеров (одним из них был капитан Шарль де Голль)>455. Всего в польской армии с лета 1920 г. служило 9 французских генералов, 29 полковников, 196 капитанов, 425 лейтенантов, 2120 солдат>456. Французы сделали очень много для того, чтобы поднять уровень боеспособности польской армии>457. 26 июля начальник Генерального штаба генерал Тадеуш Розвадовский предложил организовать фланговый удар по основным силам Северо-Западного фронта, пытавшимся окружить польскую столицу. Поначалу Вейган предлагал отход вглубь страны с целью накопления сил>458. Генерал исходил из опыта французов на Марне в 1914 г. Он фактически возглавил штаб Пилсудского и считал необходимым создать прочный фронт, прикрываясь которым можно было бы создать и накопить на флангах наступающей на Варшаву Красной Армии значительные резервы для контрудара. Ради этого Вейган был готов пойти и на территориальную уступки Галиции, где наступал Юго-Западный фронт. Речь шла даже о Львове и Дрогобыче, где располагались единственные в Польше нефтяные источники. Это было правильное, но весьма тяжелое для Пилсудского решение