Внеплановое отцовство для двоих - стр. 39
— А вдруг не отойду?
Перехватываю ее запястье и рывком тяну на себя. Нина утыкается мне в грудь, через мгновенье ошарашенно поднимает лицо.
— Нет, — бьется в моих руках.
— Я слишком неправильно тебя понял и не смогу остановить процесс без последствий. Для тебя. Увы.
Беру ее за горло, надежно фиксирую. Склоняюсь и целую сладкие губы, так как хочу, без цензуры. До утоления этой нестерпимой жажды, рваных выдохов. И сложно сказать, что заводит сильнее теснота объятий или непокорность Ниночки, как она пытается укусить мои губы, в знак протеста, но снова сдается, когда я целую ее глубже. А может ее страх быть услышанной в коридоре, целуясь со мной, она словно нарушает закон.
Услышав щелчок дверной ручки, быстро отстраняюсь.
Это получается за секунду до того, как в ванную заходит Иван.
Распаленная Нина с красными и припухшими губами стыдливо отворачивается к зеркалу, прикидываясь, что поправляет прическу.
Мне не так трепетно до мелких щеглов, поэтому и мук совести не испытываю.
— Мам, а что это вы тут делаете? — опасливо интересуется.
За его спиной взволнованно выглядывает Дима.
Она еще в шоке, не может оправиться от слишком горячего поцелуя.
А чтобы убедительно врать не по возрасту умным детишкам, нужно иметь спокойствие и большую долю внушения. Говорить буду я.
— Забрел на шум воды и случайно обнаружил вашу маму в ванной, — закрываю вентиль на джакузи. Достаточно Павлу воды, а то обрыбится.
— М… — поджимает губы и морщит нос. — Там суп вовсю кипит.
— Да? Хорошо, что сказал, — подхожу к Ивану. — Но ты не должен был до моего возвращения, оставлять креветок одних.
— Они были не против, — пожимает плечами.
Тем временем Дима тихой сапой крадется к джакузи и, взявшись за борта, с восторгом наблюдает за карпом, что-то приговаривая ему.
У меня холод стекает по позвоночнику. Очень редко слышу, чтобы Дима говорил. В глазах мальчика я не лучший собеседник, то ли дело карп.
Нина, наконец, отмирает, справившись с волнением.
— Димочка, — обращается к сыну, разворачивается к нам лицом, подпирая раковину. — Мы с Максимом Леонидовичем посовещались и решили отпустить Павла в городской водоем, а какой именно выбирай ты. Мы с радостью съездим туда на машине и проводим карпа в последний путь!
— В последний? — удрученно вздыхает и медленно оглядывается на мать.
— Ой, нет! — визжит она. — Я имела в виду в последний сухопутный путь и переезд в привычную для Павла водную среду. Поближе к русалкам, например. Так ему будет веселее…
Ласково гладит его по голове, но Дима насупился и дергается от матери как ёжик.
— Я не маленький, чтобы верить в русалок. Павла быстро поймают рыбаки и снова отнесут в магазин. Карпы живут тридцать лет, но если выпустим его в грязный пруд, и года не протянет!
— А что ты предлагаешь, сынок?
— Давай купим, — воодушевленно подбегает к матери и широко раскрывает руки, — во-о-от такой аквариум и поселим Павла с нами? Пожалуйста, мамочка…
Мы с Иваном, не сговариваясь, переглядываемся. Он отрицательно мотает головой, явно не поощряя эту идею.
— Тридцать лет? Я не ослышался?! — негодую.
— Угу, — кивает Нина.
А тот мелкий тихушник снова заныл. Наверняка так, как в первый раз описывал Иван. Чтобы вновь растопить материнское сердце.
— Я не позволю превращать квартиру в террариум! — объявляю позицию.