Внебрачный сын олигарха - стр. 31
Предварительно созвонившись и договорившись со Светкой насчёт Марка, я дрожащими пальцами пролистываю телефонную книгу в мобильном. Останавливаюсь на нужном человеке и смахиваю вправо.
– Кирилл, мы можем встретиться? Есть важный разговор, – тараторю я, с головой выдавая внутреннее волнение. Сердце бьётся, кажется, в три раза быстрее своего привычного ритма, но отступать уже поздно. Да и незачем.
– Можем, – без лишних эмоций отвечает мужчина. – К скольким заехать? Часов в восемь удобно будет? – покашливает он.
– Да, буду ждать. – Нервно перебираю пальцы свободной руки.
Ровно в восемь вечера внедорожник Кирилла останавливается около моего подъезда. Я нервно задёргиваю занавеску и, споткнувшись на ровном месте, добираюсь до прихожей. Нужно собраться. Разговор и без того предстоит серьёзный. И он изменит очень и очень многое.
– Успел отдохнуть? – спрашиваю, стоит мне только оказаться в автомобиле.
– Нет, поехал прямиком на работу, – отвечает Кир, срываясь с места. – Ты не против прокатиться? Мне нужно ещё в одно место заехать.
– Да, без проблем, – отвечаю я, пристёгиваясь ремнём безопасности.
Несколько минут мы находимся в дороге, но я не решаюсь начать разговор. А слова и вовсе застревают поперек горла.
– Арина, не ходи вокруг да около, – первым не выдерживает довольно сдержанный Кирилл. – Говори, что стряслось.
– Хорошо. Ты прав. Помнишь Марка, моего…
– Сына, – заканчивает за меня Воскресенский. Я медлю, а в это время неожиданно прилетает вопрос:
– Марк мой сын?
Секундное молчание Кирилл воспринимает как утвердительный ответ. Я открываю рот, чтобы ответить, но взгляд цепляется за его пальцы, которые крепко сжимают кожаную оплётку руля. Не решаюсь сказать простое «да». Жду, когда пройдет первая волна непонимания и злости, и он заговорит первым.
– Какого чёрта, Арина? – ревёт он, и я непроизвольно вжимаюсь в дорогое сиденье автомобиля. – Я думал, мне показалось. Всё же много лет прошло. Ты ведь пила таблетки… – голос срывается.
Я утвердительно киваю, по-прежнему не говоря ничего. Слова застревают поперёк горла. В груди появляется нечто, похожее на чувство облегчения, ведь у Марка теперь есть настоящий отец, который знает о его существовании.
Обращаю внимание на спидометр, когда Воскресенский прибавляет газ. Сто километров в час. Будь мы на трассе, такая скорость особо и не ощущалась бы, но автомобиль всё ещё находится в черте города.
– И тот разговор, Арина. Тогда, да? – рычит Кирилл сквозь зубы. – Тот разговор был не о подруге, он был, чёрт тебя раздери, о тебе!
– Ты не хотел детей. И это было понятно даже не из разговора, а по твоему образу жизни, – выплёвываю я. – Мы встречались полтора года, но за то время ты ни разу не проявил серьёзности в отношении меня. Да и до меня в отношении кого бы то ни было. Кирилл, согласись, ребёнок бы только усложнил нашу и без того непростую связь.
– Рина, оставь этот бред для какого-нибудь сопляка! – от резкого звука его голоса я снова вздрагиваю. Ещё никогда мы не говорили с Кириллом на повышенных тонах. Тем более спустя столько времени. – Уже тогда я был значительно серьёзнее всех твоих ухажеров вместе взятых. И новость о ребёнке ни в коем разе не отпугнула бы.
В салоне внедорожника становится не просто жарко. Эмоции накаляются с каждой последующей фразой, и начинает казаться, что предел уже близок. Ни один из нас не может остановиться, поскольку слишком много невысказанного хранится в памяти обоих. Затянувшиеся раны начинают кровоточить, а я как будто возвращаюсь на три года назад, когда так отчаянно пыталась скрыть свою любовь к этому человеку.