Вместо сердца – пламенный мотор. Реинкарнация Победы – 2 - стр. 27

– Дела…

– Дела… Грузия ещё и в Лигу Наций обратилась с просьбой о помощи продовольствием. Буржуи тут же пошли им навстречу, и теперь мы не справляемся с потоком контрабанды. Везут, само собой, оружие – хлеб только для маскировки. У нас тоже голод. ЦК партии даже приказал приостановить экспорт хлеба. В Одессе отгрузка полностью прекращена. Так как там насчёт моей просьбы?

– Что?

– Насчёт показаний…

Что за человек! Тут весь мир рушится, а он о пустяках! Я всё прекрасно понимаю, мстить нечаянному виновнику смерти экипажа МБВ не собираюсь. Впрочем, может, комфлота за своё место боится, наверняка у него и других косяков хватает, а лишняя соломина ломает хребет верблюду. С тем, что случилось, уже ничего не поделать, надо смотреть вперёд.

– Что я с этого буду иметь?

– В смысле?

– Я избавляю вас от неприятностей и хочу знать, что вы можете предложить за услугу.

– И что же вы хотите?

– Сделайте заключение о непригодности торпедных катеров Туполева и потребуйте другие, с хорошей дальностью, мореходностью и торпедными аппаратами, которыми можно пользоваться на стопе. Мощное артвооружение, в первую очередь зенитное, приветствуется.

– Можете меня не агитировать. Эти поплавки – вредительство. Мы уже хлебнули с ними горя, направив в Батум и Поти, до которых они даже дойти своим ходом не могут. Пресечь контрабанду морем этими посудинами практически невозможно, их не выпустишь в свежую погоду, а вооружение у контрабандистов оказывается всегда мощнее, а сами посудины – живучее. Не торпедами же по ним стрелять? Это ещё умудриться попасть надо, да чтобы под килем не прошла. Держать корабли в море мы тоже постоянно не можем, трудности с топливом. Из-за них фактически действуют только эсминцы, сторожевики и канонерки, да и то в четверть силы.

– А вот про вредительство – не надо. Товарищ Туполев хороший конструктор и всего лишь решил поставленную задачу. Не его вина, что задача неверная и нужен другой тип катеров.

– Ладно, договорились. Мы пойдём, а вы выздоравливайте, нам на флот дизеля нужны.

– Подождите. А как это товарищ Панкратов, мой прикреплённый, убыл по месту службы? Он что, меня здесь одного бросил?

Комфлота замялся, а потом признался нехотя.

– Вообще говоря, он и не знает, что кроме него кто-то спасся. Он ведь без сознания был в момент взрыва. А вы у нас проходили как безымянный, пока в себя не пришли и не представились. Вы не беспокойтесь, семью вашу разыщем и сообщим, что вы у нас, живы и почти здоровы. Врачи говорят, ещё не более чем на месяц здесь задержитесь.

Эпизод 9

Пятнадцатого июля с самого утра за дверью моей палаты поднялся шум, среди которого я явно различил голос жены:

– Где он?

– Подождите, вам говорят. Больной спит ещё.

– Я уже достаточно ждала. Покажите мне мужа немедленно!

– Я здесь и уже проснулся! – подал я голос как можно громче.

– А, так и знала, что ты живой! – раскрыв дверь нараспашку влетела ко мне в палату Полина. – Не мог ты просто так сгинуть…

Сын, бросив руку матери, подбежал к моей кровати, но озадаченно остановился, разглядывая меня и сомневаясь, действительно ли этот человек со знакомым голосом его отец.

– Привет, малыш! Не узнал? Вот папка теперь такой. И был то не красавец, а теперь ещё и пятно на пол-лица.

– Это пройдёт со временем, не беспокойтесь, – поспешил успокоить моих вошедший следом врач. – Ожоги были серьёзные, больше всего пострадали ноги и ягодицы, да ещё ранение в плечо осколками камней, но теперь всё уже позади, хотя шрамы на ногах, наверное, останутся. А лицо скоро нормального цвета будет. Можете сейчас полчаса пообщаться, а потом будьте любезны на процедуры.