Влюбленный в жизнь. Размышления о «Заратустре» Фридриха Ницше - стр. 24
Низшее сознание остается невежественным, бессознательным, неосознанным, крепко спящим, потому что оно постоянно принимает яд верований, веры, запрета сомнений, запрета говорить «нет». А человек, неспособный сказать «нет», утратил чувство собственного достоинства. Человек, неспособный сказать «нет», – его «да» ничего не значит. Вы поняли, что здесь подразумевается? «Да» имеет смысл только тогда, когда вы способны сказать «нет». Если вы неспособны сказать «нет», ваше «да» бессильно, оно ничего не значит.
Поэтому верблюд должен превратиться в прекрасного льва, готового умереть, но не стать рабом. Льва невозможно сделать вьючным животным. У льва есть чувство достоинства, на которое не может претендовать никакой другой зверь; у него нет ни сокровищ, ни царств. Его достоинство в его стиле бытия – он бесстрашен, он не боится неизвестного, он готов сказать «нет» даже перед лицом смерти.
Эта готовность сказать «нет», это бунтарство очищает его от всей грязи, оставленной верблюдом, – от всех следов, оставшихся после верблюда. И только после льва, после великого «нет», возможно священное «да» ребенка.
Много трудного существует для духа, для духа сильного и выносливого, который способен к глубокому почитанию: ко всему тяжелому и самому трудному стремится сила его.
Что есть тяжесть? – вопрошает выносливый дух, становится, как верблюд, на колени и хочет, чтобы хорошенько навьючили его.
У верблюда, у низшего сознания, существует внутреннее желание ставать на колени и быть навьюченным как можно большей тяжестью.
Что есть самое трудное? – так вопрошает выносливый дух; скажите, герои, чтобы взял я это на себя и радовался силе своей.
Но для сильного человека, для льва внутри вас, самое трудное обретает другой смысл и другое измерение:…чтобы взял я это на себя и радовался силе своей. Радость верблюда лишь в том, чтобы подчиняться, служить, быть рабом.
Не значит ли это: унизиться, чтобы заставить страдать свое высокомерие?
Или это значит: бежать от нашего дела, когда оно празднует свою победу? Подняться на высокие горы, чтобы искусить искусителя?
Или это значит: тех любить, кто нас презирает, и простирать руку привидению, когда оно хочет пугать нас?
Все самое трудное берет на себя выносливый дух: подобно навьюченному верблюду, который спешит в пустыню, спешит и он в свою пустыню.
Низшему сознанию известна лишь жизнь пустыни: где ничто не растет, где ничто не зеленеет, где не цветут цветы, где все мертво и вокруг только просторное кладбище.
Но в самой уединенной пустыне совершается второе превращение: здесь львом становится дух…
Даже в жизни тех, кто блуждает в темноте и бессознательности, существуют мгновения, когда, подобно молнии, какой-нибудь случай пробуждает их и верблюд перестает быть верблюдом: происходит превращение, преображение.
Гаутама Будда оставил свое царство в двадцать девять лет, и причина этого – внезапная молния, превращение верблюда во льва.
Когда он родился, были созваны все великие астрологи царства, потому что он был единственным сыном великого императора, и на момент его рождения император уже был стар. Он всю жизнь молился, всю жизнь хотел иметь ребенка; иначе кто сменит его? Всю жизнь он сражался, завоевывал и строил великую империю. Для кого? Он очень обрадовался рождению Гаутамы Будды и захотел узнать подробности будущего ребенка. Во дворце собрались все великие астрологи. Они много часов дискутировали, и царь снова и снова спрашивал: «Каково ваше заключение? Почему так долго?»