Влюбленные - стр. 32
– Сейчас там кто-нибудь живет?
– Понятия не имею.
– Попробуй выяснить, о’кей? И заодно – уточни нынешний адрес мисс Нулан. Это важно.
– Между прочим, Доусон, завтра начинаются праздничные выходные. И хотя мы будем отмечать День труда, я вовсе не собираюсь вкалывать сверхурочно. Даже ради твоих прекрасных глаз.
– Только не бросай меня! Ты не можешь поступить так со мной, Гленда! Ведь ты же любишь меня, правда?
– Мечтай-мечтай…
Ухмыльнувшись, Доусон направился к лифтам.
– Мне пригодится любая информация по этим двоим, – сказал он в телефон. – Как только что-то нароешь – сразу звони, присылай СМС или пиши на мою электронную почту. В любое время, Гленда, слышишь?
– У меня, между прочим, тоже есть дела, Доусон. И своя личная жизнь. Правда, плохонькая, но все-таки…
– Да, совсем забыл!.. – спохватился Доусон. – От чего умер конгрессмен Нулан?
– А-а, наконец-то! – засмеялась Гленда. – Я все ждала, когда же ты спросишь!..
– А в чем дело? – насторожился он.
– В том, что это-то и есть самое интересное…
23 января 1978 г.
Сегодня был просто кошмарный день, потому что Карл опять на меня наорал.
Впрочем, я сама виновата – не надо было его сердить. В последнее время он очень нервничает: мы должны были купить крупную партию оружия, но сделка сорвалась. А все из-за этих кубинцев – торговцев наркотой, у которых денег куры не клюют. (Я уверена, что у них очень много денег, потому что половина людей в Майами, похоже, постоянно находится под кайфом. А где бы они взяли столько дури? Только у кубинцев!) Тот парень, который хотел продать нам оружие, загнал его кубинцам, потому что они предложили лучшую цену. Конечно, Карл разозлился! Вот уже три дня он в ужасном настроении – просто не подходи!
Сначала он даже хотел выследить кубинцев, убить и забрать оружие. Но Хлыст (я до сих пор не знаю настоящего имени этого парня) уговорил его не делать этого. Он сказал – только полный придурок станет связываться с кубинским отродьем. По его словам, это такой народ, что отрезать кому-то голову им так же легко, как перекреститься. Правда, Карл ответил, что тому, кто умеет стрелять первым, никто башку не отрежет. Но я заметила, что он призадумался. Совсем чуть-чуть, но все-таки призадумался.
К счастью, у Хлыста оказалась с собой какая-то хорошая дурь, очень забористая (наверное, он купил ее у тех же кубинцев). Они покурили, и Карл немного отошел. Во всяком случае, нам с Хлыстом все-таки удалось убедить его не мстить кубинцам.
Я вообще не хочу, чтобы началась война – ни с кубинцами, и ни с кем другим, потому что боюсь за Джереми. Но каждый раз, когда я говорю об этом Карлу, он только зубоскалит: мол, никто на свете не посмеет тронуть его сына. Я, правда, думаю, что кубинцы вряд ли так уж боятся Карла. В глубине души он, наверное, сам это понимает. Во всяком случае, он пока еще никого из них не застрелил.
Кстати, может быть, он так нервничает именно поэтому. Ему скучно, только и всего. После того случая, когда мы брали банк в Луизиане и копы подстрелили Джима, нам пришлось залечь на дно. По телевизору так и сказали, мол, один из грабителей погиб в перестрелке с полицией. Но Карл не доверяет журналистам. Он говорит, им наврать – раз плюнуть. Типа телевизионщики – просто тупые марионетки, которые повторяют все, что велят им легавые и политики.