Власий - стр. 9
Если бы солнце и вправду было таким великим, то оно давно бы в один день высушило бы все моря и океаны.
Посмотрев в сторону своей машины, Петр Петрович увидел возле нее щуплого и невысокого азиата, одетого в робу зеленого цвета. Подойдя к нему, Петр Петрович протянул ему руку с чеком.
Заправщик в это время сноровисто закручивал крышку бензобака и пялился в сторону протянутого чека. Он, наверное, хотел, но никаким непостижимым образом не мог сделать два дела разом – закрутить крышку бензобака и взять из руки Петра Петровича неряшливо протянутый им чек. Все дело в том, что Петр Петрович стоял от азиата на расстоянии трех шагов. И азиат при всем своем желании, даже бы если он растянулся в шпагате, не смог бы достать своей рукой до протянутого чека, – не оторвав при этом второй своей руки от крышки бензобака. Поэтому, собственно говоря, пока азиат винтил крышку, Петр Петрович так и стоял с протянутой вперед рукой и отстраненно от реальности смотрел непонятно куда, о чем-то думая в этот момент. Ему не было никакого дела ни до азиата, ни до чека, ни до крышки бензобака, ни до машины – ни до чего, он думал о своем долге в сто пятьдесят тысяч косарей зелени. Прикрутив крышку до упора, азиат сделал полтора-два шага к Петру Петровичу, взял протянутый ему чек и больше для вида, чем для пользы дела, посмотрел в него. Петр Петрович залез в карман, вытащил из него скопившуюся за несколько дней мелочь и всыпал в ладонь азиата.
– Благодарю вас, – Петр Петрович кивнул ему в ответ и сел в машину. «Без акцента сказал, надо же», – от Петра Петровича не ускользнула эта мельчайшая деталь.
Озолотив азиата чаевыми, Петр Петрович сел за руль. Но прежде чем повернуть ключ зажигания и завести машину, Петр Петрович раскрыл журнал и опытным глазом сориентировался по ценам на трехкомнатные квартиры в Царском Селе. Просмотрев цены, он резко отшвырнул журнал в сторону на заднее сиденье. Нет, ничего в этот раз я продавать не буду. Хватит с меня, я достаточно напродавался за последние пять лет, будь что будет, после меня хоть потоп. Заправщик подошел к Петру Петрович и через открытое окошко, вежливо попросил:
– Вы нэ могли бы на стоянку отъехать от заправки? – «Нет, все-таки с акцентом разговаривает, небольшим, но все же акцентом, не все так хорошо в этом азиате, как казалось со взгляда первого».
Петр Петрович повернул ключ зажигания – амперметры и вольтметры зашкалили в этот момент от скачка напряжения. Стартер провернулся – ток пошел по проводам, на высоковольтных проводах проскочила искра, пары бензина воспламенились, поршни пришли в движение, мотор загудел – машина завелась. Петр Петрович пристегнулся ремнем безопасности и взревел во весь голос, под шум мотора, от своего бессилия перед возникшим жизненным обстоятельством:
– А-а-а-а-а-а-а!
И с силой ударил несколько раз кулаком по передней панели. Прокричавшись и вдоволь настучавшись, Петр Петрович выплеснул тем самым свои эмоции наружу, оставив весь негатив, скопившийся в нем за последние несколько дней, за своими плечами, и выехал с заправки.
Первый раз в своей жизни он оказался в такой тупиковой ситуации – это был беспросветный тупик. Он не знал, что делать, не знал по-настоящему. Не знал, куда пойти, к кому обратиться, у кого занять и перезанять. Неподъемный долг висел камнем на его шее.