Владивосток. Миллионка. Украденное платье мадам Харуко. Четвертая книга из серии «Хайшенвей» - стр. 21
Строились дороги, которые соединяли порты, военные укрепления и деревни. Возводились города. В этих городах было все: храмы и дворцы, дома для простых горожан и даже… школы. Бохайцы были культурным и очень образованным народом. Это отмечали все, японцы, китайцы, корейцы, а также правительство всех тех стран, которые присылали в Бохай своих послов. Но объединение спасло бохайцев лишь на некоторое время. Мирная жизнь длилась лишь несколько веков. Наступили средние века, и свирепая, уничтожающая сила, носящая имя кидани, смела в пыль великое государство. Но народы, населявшие территорию бывшего государства Бохай, недолго остались покорными захватчикам.
Получили эти непокорные племена имя чжурчжэни. Наученные горьким опытом прошлого, чжурчжэни понимали, что если хочешь мира, то надо готовиться к войне. В преддверии, увы, неизбежных войн, они начинали окружать свои города и порты сетью мощных укреплений. В этот круг попадали и караванные пути. Так появилась Золотая империя. Или как ее ещё называли, Золотая империя Цзин.
Но прошло время и теперь уже монголы вторглись в Золотую империю. После длительных войн, которые велись с переменным успехом, основная часть государства Цзин была уничтожена. И только чжурчжэни – удигэ, досконально знающие подземные ходы и укрепления, продолжали упорно и отчаянно сопротивляться. А в 17—18 веках берегов Тихого океана достигли россияне. И в истории Дальнего Востока начался новый этап. Появились поселения, строились города, развивалось сельское хозяйство, промышленность, торговля. Для защиты своих дальневосточных приобретений русские начали возводить крепости.
Появился город Владивосток, город, в котором мы сейчас находимся. Ты ничего не заметил странного в этом рассказе?
– Нет, дядя.
– Это потому что ты в первый раз услышал эту историю. Тебе сложно все сразу осознать. Даже в таком упрощённом варианте, эта история для тебя сложна. А вот меня сразу, как я только занялся этой темой, поразил этот народ, его воля к жизни, его стремление к выживанию. Его упорство, цена упорства и плоды упорства. А плоды упорства, вот они: жизнь. На протяжении почти семи веков бохайцев, а потом чжурчжэней, жгли, убивали, вырезали под корень, уничтожали. Проходило какое-то время, а они снова возрождались и так продолжалось долго, век за веком. Теперь, после того как ты принёс этот лист, мне более или менее все стало понятно. Но мне нужна твоя помощь!
– Но чем я могу помочь тебе дядя?
– Расскажи откуда у тебя этот лист? Не отворачивайся! Племянник, ты что боишься? Посмотри на меня! И не бойся ничего, я с тобой! А чтобы тебе было легче, попробуй представить, что все, что произошло, было не с тобой, а с кем-то другим. А ты просто рассказываешь придуманную кем-то историю. Рассказываешь эту историю мне.
– Я попробую, дядя.
– Ты обещал отвести меня на Миллионку. А пока мы идём, соберись с мыслями и расскажи.
– Дядя, я уже говорил тебе, что у меня есть два друга, Павел и Сергей. Мы уже давно собирались спуститься в катакомбы или как они еще называют его, в подземелье. Верно будет и так, и так. Но всегда что-то мешало, и вот вчера все получилось. Я плохо знаю Миллионку, но этот путь я кажется, запомнил. Тот путь, по которому вёл нас Павел, был довольно извилист. Мы проходили по лабиринтам дворов и проходов, мимо опиекурилен, банковок, домов терпимости, фабрики фальшивых денег, пункта скупки краденого. Пролезая в очередной раз в узкую щель, ведущую из одного двора в другой, я спросил название улицы. Павел покрутил головой, а потом обратился к китайцу. Спрашивал он на китайском языке, поэтому манза тут же ответил ему. Вот его ответ. Улица, по которой мы шли, называется; двор, где на кривизне верхней части дерева повесился хозяин Ван. А ещё есть двор к северу от двора, где на кривизне верхней части дерева повесился хозяин Ван. А также двор к югу от двора, где на кривизне верхней части дерева повесился хозяин Ван, а ещё, двор к востоку…