Владислав Дворжецкий. Чужой человек - стр. 9
Из домика в парке – несколько минут быстрым шагом вверх, к бывшей Соборной площади, а там – «не театр, а довольно объемная шкатулка… в стиле классицизма – с башенками, затейливыми окнами, спаренными полуколоннами»[15]. Здание театра в начале XX века было построено на средства Городской думы и самих горожан и с тех пор радовало глаз и омичей и приезжих. Просторное, трехэтажное, на крыше – статуя «Крылатого гения» авторства чешского скульптура В. Винклера, воспитанника Пражской академии художеств… Восемнадцать лет парил Крылатый гений над Омском, но Вацлав Дворжецкий его уже не застал: в 1933-м скульптуру демонтировали по причине несоответствия духу советского времени[16] – нечего советскому человеку парить в небесах!
Впрочем, играть дают – и на том спасибо. В расчете на Дворжецкого в театре готовится премьера искрометной комедии О. Голдсмита «Ночь ошибок», Вацлав играет там главную роль. Да и все его роли в основном характерные, костюмные, остро-сценические, и тому же искусству перевоплощения Дворжецкий учит своих учеников в драматическом кружке при Доме пионеров. Вместе с женой они готовят юных артистов и учащихся танцевального кружка к празднику: 22 июня в новом Центральном парке культуры и отдыха, что на набережной Иртыша, должно состояться массовое гулянье в честь окончания весенних посевных работ. Люди уже с утра собираются праздновать – послушать оркестр, потанцевать, увидеть любимых омских артистов: за несколько лет в городе образовалась целая группа любителей-театралов, ходивших в «драму» и ТЮЗ «на Дворжецкого» – уж он-то, бессменный участник всех омских массовых мероприятий, наверняка будет в этот день в ЦПКиО! Таисия Рэй тоже готовится – выступать либо вывести на сцену учениц-танцовщиц, а двухлетнего Владика в парке будет выгуливать бабушка…
Но, как известно, Россия настолько большая страна, что, когда в Омске готовятся к празднику, в столице уже звучит сообщение от Советского Информбюро.
4
Лето и осень 1941 года. В Омск из Центральной России тянутся беженцы. Город наводнен слухами и новостями. Маленький железнодорожный вокзал переполнен: на путях теснятся военно-санитарные поезда, эшелоны с оборудованием эвакуированных заводов, встречные эшелоны с отправляющимися на фронт новобранцами. Среди эвакуированных из Москвы предприятий – вот чудо-то! – театральный вагон: московские артисты в легких костюмах, с парой наспех собранных чемоданов оглядываются на перроне, ожидают распределения по городским коммуналкам. В октябре, в результате одного из первых немецких налетов на Москву, бомба попала в арбатское здание Вахтанговского театра. Артисты были спешно отправлены в эвакуацию в Омск – как они тогда думали, на неделю-другую, ну ладно, на месяц: война ненадолго! Однако соседство вахтанговской труппы и труппы Омского областного театра в том самом здании под сенью невидимого Крылатого гения продлилось до 1943 года.
В городе холод и голод, «скудный паек, пустой рынок», немец идет к Москве, «а в театре, – говорит Вацлав Дворжецкий, – чудо как хорошо»:
Занят во всем репертуаре: «Мой сын», «Фландрия», «Уриель Акоста», «Кутузов», «Ночь ошибок», «Парень из нашего города», «Весна в Москве». Новые прекрасные партнеры – Вахтеров, Ячницкий, Лукьянов. Вахтанговский театр – в нашем здании. Режиссеры – Симонов, Дикий, Охлопков. Спектакли идут через день: у них «Кутузов» – у нас «Кутузов», у них премьера «Много шуму из ничего» – у нас премьера «Ночь ошибок». И кружок самодеятельности, и дома дел полно. Моя жена – балетмейстер в театре и в Доме пионеров. Владику два года. Трудно, но интересно и хорошо было…