Вкусные cказки. Книга вторая - стр. 3
Бекон и Котлетка еще долго разговаривали и решали, кого направить во Вкусляндию на переговоры. Или решиться поехать самим?
А в это время на резном подоконнике царской столовой сидели вороны. Те самые, которых только что Захар вышвырнул из Великании. Вороны молчали. И знаете почему? Они потеряли дар речи от возмущения. И знаете почему? Потому что царь Бекон чётко сказал, что последние новости ему принесла на хвосте сорока.
Понимаете? Сорока! Какая-то выскочка. Всё дело в том, что наши (теперь уже знакомые) вороны вели журнал. Это было устное непечатное издание под названием «Свежие Сплетни». И у ворон на новости и сплетни была полнейшая монополия. Монополия на новости – это значит, что никто-никто, кроме ворон, не разносил новости по всем лесам и полям постоянно и так активно, как вороны. Но вот, какие-то сороки, посмотрев на ворон, завели своё непечатное издание под названием «Болтливый Вестник».
И две вороны сидели на подоконнике с открытыми клювами в негодовании. Негодование – это крайнее возмущение, а возмущение – это почти что негодование. (На всякий случай, чтобы вы знали). Вдоволь намолчавшись, они, наконец, улетели в лес и приземлились на толстую ветку.
– Нужно что-то предпринять. Иначе сороки станут главными сплетницами, – прокаркала первая ворона.
– Нужно сделать то, что никто еще не делал, – предложила вторая ворона.
– Тогда давай возьмём у кого-нибудь интервью, – сказала первая.
– Как мы его возьмём? Оно лёгкое? Сможем ли мы унести его в клюве? Оно красивое? Его надо прятать или показывать? Нам будут завидовать скворцы? Оно съедобное твоё интервью? – затараторила вторая ворона.
– Ха, подруга. Интервью… Его нельзя взять.
– Но ведь ты сама сказала – возьмём интервью…
– Это такое выражение. Взять интервью – это значит найти какую-нибудь интересную личность и задать ей вопрос. Много вопросов.
Вы, пожалуй, хотите спросить, как же звали наших знакомых ворон? Но проблема в том, что никто не знал их имён. Они никогда никому не представлялись. Они называли друг друга не иначе, как «дорогуша», «милочка», «подруга» и прочее, и прочее. Бестолковые вороны всё время болтали о несчастиях или радостях других жителей во всех подробностях. Но так и не сказали никому своих имён.
Потому мы будем называть их математически – ворона №1 и ворона №2. И вот эти №1 и №2 полетели брать интервью на ближний водопой. Это было озеро с чистой питьевой водой. Где-то глубоко били подземные ключи, и озеро не пересыхало даже в сильную жару. На поверхности озера колыхались и светилось яркие лимонные кувшинки, как будто маленькие солнышки. По всему берегу шелестел высокий камыш и рогоз, клонили свои длинные гибкие ветви плакучие ивы.
– Вот, вот она и всё её семейство! Смотри! Там на воде маленький челнок. У этой водяной крысы мы и будем брать интервью, – решили вороны.
Почти у самого берега, на воде, привязанная к камышу, стояла небольшая лодочка из листьев кувшинок, сшитых прутиками стрелолиста. К челноку был прикреплён плот, крепко связанный из сухих тростниковых палочек. Юркая мышь таскала откуда-то из травы свои пожитки и грузила их на плот. Ей помогали многочисленные мышата. Всё семейство сначала гуськом, друг за дружкой, исчезало в траве, где, по всей видимости, была нора, а потом, таким же гуськом, выныривало обратно и семенило к воде, неся в лапках какие-то вещи.