Вкус жизни (сборник) - стр. 15
Стимс назвал олененка Подкидыш. Через три месяца он отзывался на эту кличку и, как собака, подбегал к Стимсу и лизал ему руки, ожидая сладкое печенье. В округе уже все знали о Подкидыше и с удовольствием заезжали поглазеть на него и показать детям, поэтому недостатка в сладком у него не было. Но больше всего Подкидышу нравилось выходить со Стимсом на прогулку в лес, правда, у него был ошейник, так, на всякий случай, чтоб не убежал – молодой еще, волки могут задрать. Сквозь густые ветви деревьев сияло солнце, и Подкидыш очень любил смотреть на него, такое яркое, красивое. А еще ему нравилось, когда Стимс клал на его спину свою тяжелую сильную руку и почесывал пока еще мягкую шерстку.
Шло время, на деревьях начали облетать листья, медленно подбиралась зима, шерсть олененка стала густой и жесткой, а на красивой, гордо посаженной голове обозначились маленькие наросты будущих рогов. Первый снег он встретил осторожно, поднимая вверх свой черный нос и принюхиваясь к падающим снежинкам, которые превращались на нем в воду и стекали каплями на землю, а он все стоял и завороженно смотрел на непонятное белое чудо.
Стимс ужасно разбаловал своего любимца свежей морковкой, капустой, не говоря уже о простом, но очень вкусном сене. Время летело быстро, и вскоре зима уже подходила к концу. Вначале под ярким апрельским солнцем снег начал стекать с крыши их дома, а через две недели по всему двору зажурчали быстрые ручьи, и Подкидыш ощутил в себе какую-то неясную тревогу – хотелось куда-то бежать, к чему-то стремиться, а далеко из леса раздавались трубные призывы оленей, которые его еще больше волновали.
Стимс очень привязался к своему воспитаннику, ведь он стал членом его семьи. Утром олененок провожал его на обход, а вечером встречал, и так целый год. Но Стимс понимал: для Подкидыша наступает пора самостоятельной лесной жизни, и в одно раннее утро он вывел его на ту самую поляну возле оврага, где в первый раз его нашел, снял с его шеи поводок и нежно подтолкнул в бок: «Удачи, Подкидыш». Казалось, он только этого и ждал – ринулся с места во всю прыть, но, отбежав метров на триста, остановился и оглянулся на Стимса, как бы приглашая: «Ну что же ты встал, побежали вместе!», и, немного подождав, опять рванул с места, наслаждаясь свободой. Стимс вообще-то был суровый мужик, но почему-то слеза все-таки затуманила ему глаза. Домой он вернулся с таким настроением, будто кого-то похоронил. Достал из холодильника бутылку виски, кинул в стакан пару кубиков льда и стал разводить свои мысли крепким напитком.
Эд Хардсон стал заниматься рыбной ловлей, чтобы как-то развлечься в этом скучном мире, но, поймав с тридцать форелей, полностью охладел к этому занятию. И снова скучные ужины в окружении одних и тех же лиц, дурацкие разговоры и много алкоголя, одна и та же бесконечная история. Но как-то во время одного из таких вечеров он услышал завораживающее мужчин слово «охота» и тут же представил себя в джунглях в походе на тигра или на волка.
Через неделю он собрал всю информацию про охотников и охотничье общество, а еще через неделю стал уже его членом. Рассказы о том, как они выслеживают оленей, а потом ветвистые головы украшают их кабинеты, раззадорили Эда и вскружили ему голову, но ждать открытия охотничьего сезона еще целое лето он просто не мог и через доверенных людей узнал, что можно попробовать и сейчас, правда, только ночью и с фарами.