Вкус музыки. Ванильный - стр. 11
– Какой ты важный сейчас, видел бы себя, – залилась смехом она.
– Я серьезно: все эти девочки, которые со мной лишь потому, что я твой охранник, не стоят твоей безопасности. Мне надо завязывать отвлекаться во время ваших выступлений.
– Ты должен заботиться не только обо мне, Тем, а расслабляться ты имеешь право, – мягко сказала Энн и с интересом спросила: – А что, ты думаешь, они хотят получить доступ ко мне через тебя?
– Хватит все переворачивать! – не выдержал он и улыбнулся, глядя на нее, согнувшуюся почти пополам от смеха. – Между прочим, я к тебе со всей душой сейчас, просто исторический момент, можно сказать, а ты!
– Поняла-поняла! Ты беспокоишься, что я уведу у тебя всех твоих девчонок!
– Ты их и так уже увела в число своих фанатов. Листал сегодня сообщество, посвященное тебе, – там уже тридцать тысяч подписчиков!
– Надо посмотреть, сколько подписчиков в сообществе группы, – воодушевилась Энн.
– Что-то около девяноста пяти тысяч, если не ошибаюсь.
– Круто! Когда будет сто тысяч, надо разыграть что-нибудь из мерча с нашими автографами.
– Главное, не забудь об этом потом. Так что это был за чел? – вспомнил вдруг Артем, что его спутницу привезли, а не на метро она приехала.
– Где? – недоуменно спросила Наташа.
– Да который привез тебя!
– Однокурсник. Новенький.
– Давно пришел к вам? Почему перевелся? Как он ведет себя с тобой? – засыпал ее вопросами Тема и не выдержал: – Вдруг он какой-то шпион-журналист и понял, что ты – это Ника! Тебе же это не нужно: быть прославленной на весь универ, чтобы все знали, кто ты сейчас.
– Только сегодня перевелся, и не знаю почему. Ведет хорошо. – Наташа засмеялась и рассказала ему забавную историю знакомства, не забыв упомянуть про футболку.
– Как-то подозрительно, что у него запасная футболка оказалась, вдруг на ней жучок и он сейчас слышит, о чем мы говорим? Если журналист, то это же сенсация для него окажется, даже подтверждать догадки не надо: мы уже все слили разговорами. Дай-ка мне его фамилию, я попрошу знакомых проверить, что это за типчик. Или я начну ходить с тобой и на учебу, серьезно. Все-таки я отвечаю за то, чтобы ты была цела и невредима. Тем более после того случая.
– Тем, успокойся, ты слишком переживаешь, – сжала ему руку девушка. – Если он шпион, то это быстро вскроется в ближайшие дни. И жучок вряд ли на ней есть, она была запечатана, и их видно, кому как не тебе знать об этом. Тем более не думаю, что в университет приняли бы подставного человека. И…
– Что?
Спустя пару минут молчания она сказала:
– Знаешь, когда я его увидела, мне показалось, что все мои стены он разрушил одним взглядом.
Артем тут же понял, о каких стенах речь: когда ты сильно любил и тебя растоптали, то нужно построить стену между желанием любить и страхом обжечься. И находиться на стороне страха, пряча свое сердце ото всех. А еще лучше построить четыре стены, как комнату для сердца, и найти баланс между такими столь противоречивыми эмоциями.
– Энн, даже не думай… – взволнованно начал он.
– Погоди, – перебила его девушка, – я не договорила. Я боюсь любить, Артем, ты это прекрасно знаешь. Моя любовь сейчас – это музыка, потому что она не ранит. Но что, если настанет момент, когда музыки мне станет мало? Что, если мое сердце опять потребует любви к кому-то живому?