Вкус крови. Рассказы. Повесть - стр. 26
Для начала немного истории. Первый американский министр обороны Джеймс Винсент Форрестол выбросился из окна военного госпиталя с криком: «Русские идут!» При всей несуразности этой ситуации, спятившего генерала можно было понять: русские тогда не просто шли – они летели вперед на крыльях великой Победы, так что Сталину приходилось даже сдерживать маршалов, готовых бросить клинья своих танковых корпусов и дальше, к Ла-Маншу. А Уинстон Черчилль в своей «фултонской речи» провозгласил тезис о «железном занавесе», вскоре надвое разделившем планету.
Не прошло и семидесяти лет, как судьбу несчастного Джеймса, впрочем, с поправкой на время и обстоятельства повторил Чарльз Гридлав – главнокомандующий объединёнными вооружёнными силами НАТО в Европе.
Главное отличие состояло в том, что несчастный Чарли кричал, точнее сказать бубнил не «Русские идут», а нечто более зловещее. Накануне в своём интервью на радиостанции «Европул» он как заведенный повторял: «Убивать русских! Убивать русских! Убивать русских! Убивать русских! Убивать русских! Убивать русских! Убивать русских!» Его пытался остановить ведущий, задавал конкретные вопросы об американской политике в Европе, о дальнейших планах НАТО, о мотивах введении батальона спецназа США на территорию Украины. Но едва только Гридлав пытался отвечать на эти вопросы, как тут же сбивался на «Убивать русских!». В конце концов это всем надоело, и Гридлава отправили домой. Дело было в Париже. Один из оплотов европейской демократии был несколько раздражён поведением высокопоставленного американца, но сделал вид, что ничего особенного не произошло. Отпустили разгневанного генерала, даже не заподозрив у него признаков маниакально-депрессивного психоза.
А дальше события развивались, как говорят, непредсказуемо, но если вернуться к незабвенному Форрестолу, то их логика вполне укладывается на тех же лекалах.
Покинув радиостанцию, Чарли зашёл в своё любимое кафе «Веплер» на углу площади Клиши, уселся за стойкой бара и заказал двойную порцию виски, попросив, против обыкновения, не разбавлять водой. Залпом проглотил выпивку и обернулся в зал. Он до сих пор чувствовал необыкновенное возбуждение и прилив сил. Что говорить, убийство, даже виртуальное – величайший наркотик. Он закурил сигаретку с марихуаной. Неподалёку за столиком сидела молодая женщина, она была хороша собой и отнюдь не похожа на жрицу платной любви. Он любил таких. Подумал – из новеньких. Он часто заходил сюда, предварительно отпустив охрану. До гостиницы было недалеко. Ещё двойная порция, и с бокалом в руке он сошёл в зал и подсел к её столику. Она приняла его выпад весьма дружелюбно, как будто бы случайно встретив старого знакомого, однако слегка покраснела. Как всегда уверенный в себе, он заказал выпивку на двоих и попытался вовлечь её в разговор.
– Прошу прощения, вы кого-то ждёте?
– Нет, – она немного помолчала, – впрочем, возможно я ждала именно вас. Некоторое время тому назад я видела вас вон там. Вы призывали убивать русских, не правда ли?
Они говорили по-французски, но даже его уши иностранца уловили в её речи акцент, не свойственный природным француженкам.
Он поднял глаза и увидел неподалёку укреплённый на стенке телеэкран. Проклятие, подумал, никуда не скроешься от этих ненавистных вездесущих глаз. Он ощутил неудобство, но отступление не было свойством его характера.