Византийская ночь. Славяне во Фракии - стр. 8

Перепуганный мальчик не мог даже пошевелиться. Только его встревоженный взгляд, вцепившийся в рыжего варвара, выдавал в теле ребенка хоть какую-то жизнь.

– Вытаращил глаза! – заметил толстошеий парень с дротиком.

– Давай спрашивай, Рыва, – пробормотал Часлав.

– Хватит нас учить, – поддержал его другой воин. – Мы с тобой согласны, брат. Не ради добычи сюда пришли, помним. Ну? Знаешь ты, как с этим собачонком объясниться?

Рыжебородый варвар надулся. Вспоминать латинскую речь было для него нелегким делом. Он сглотнул слюну и медленно произнес:

– Мальчик, ты местный?

Амвр кивнул. Это было его первым движением. Рот ребенка уже никто не зажимал, но язык его не мог ещё повернуться.

– Ты знаешь тайную дорогу к Дунаю?

– Тайную? – переспросил Амвр. Он удивился.

«Как это на проклятой латыни? – мысленно проворчал Рыва. – Припоминай, бестолочь!» Брови его напряглись. Он отчаянно подбирал слова. Капли пота выступили на суровом лице.

– Без людей. Чтобы никого! – выдавил он из себя.

– Да, – ответил мальчик. – Безопасный путь…

– Верно! Я отпущу тебя. Доведи нас к реке. Нам нужно выйти за ту гору, – варвар кивком указал направление. – Незаметно для римской крепости! Понял меня? Знаешь дорогу?

– Да. – Искренний взор мальчика подтвердил ответ.

– Поведешь нас?

– Поведу.

Варвары не связали Амвра, но и не отпускали его больше чем на шаг. Пройдя через злополучные заросли кустарника, все пятеро углубились в лес. Рыва спросил у мальчика его имя. Спросил, кто он и чем занимается. Ребенок поведал, что он помогает пастухам и вырос в этих местах. Мизия была его домом. Здесь редко теперь можно было встретить людей. Встречались заброшенные поселения и разрушенные города. Обитателей их унесли болезни, частые неурожаи, мятежи и набеги варваров. Кабаны, зайцы, волки и олени стали хозяевами многих ранее обитаемых мест. Деревья и кустарники покрыли былые поля.

Кукушка спорхнула с ветки ели и полетела подальше от людей.

– Это верно, что все племена теперь с князем? – спросил Часлав.

– А как же еще может быть, парень, – поморщился Рыва. – Союз крепок как никогда. Римлянам не будет сладко, клянусь всеми богами. Они привыкли только к редким вторжениям, а мы нанесем удар всей дружной силой племен. Придет день – и это случится.

– Не они станут гоняться за нами, а мы будем преследовать их, – с гордостью добавил другой варвар и очи его блеснули.

«О чем они говорят? – подумал мальчик, ступая по усыпанной старыми иглами земле. – Язык у них словно звериный. Ему наверное и выучиться можно только в диком лесу».

– Домой вернемся, – мечтательно сказал Часлав, – поваляюсь с девкой на траве до утренней зори. Одного боюсь, как бы римляне про наши планы не прознали. Плоха у них оборона, да укрепить ее можно.

– Ты об этом не думай, – равнодушно возразил другой варвар, – наши боги нас не оставят. А их бог? Тьфу! Что за бог? Дал себя к дереву прибить, а потом сбежал. Разве это чудо? Да и кто его видел-то? Вот Перун молнией скалу надвое разбивал – это чудо! Всяк скажет.

– Верно говоришь, брат, – согласился Часлав, – ой верно!

На привале Рыва угостил ребенка соленой свининой, хлебом и вином, которое тот нес пастухам. Один из молодых воинов дал мальчику кусок медовой лепешки. Пища развеяла страхи пастушка. Варвары не казались ему отныне пугающими. Амвр почувствовал, что больше не боится их, больше не думает, как в первые часы, убежать, выбрав момент. Теперь ребенком двигало любопытство. Интересно было больше узнать, больше понять и запомнить. Варвары не выглядели злобными героями пастушеских сказок. Они даже казались малышу добрее обычных людей – тех, что он знал в своей жизни.