Viva Америка - стр. 32
– Ч-черт!.. – растерянно проблеял я, вскакивая со стула. – Ты это… это… Подожди-подожди! – И я невольно прижался к стене.
Болль равнодушно наставила на меня пистолет:
– Три.
Затем она нажала на спусковой крючок, и я судорожно закрылся руками. Выстрел оглушил меня. Мое лицо обдули пороховые пары, в то время как пуля беззвучно прошила стену возле моей вспотевшей спины.
– Два, – хищно продолжила Болль и еще раз выстрелила.
Вторая пуля, овеянная грохотом выстрела, ударилась в стену в десяти сантиметрах от моей головы. Наконец сообразив, что это был за отсчет, я стремглав бросился из кабинета. Выбежав, я заметил настежь открытую дверь, за которой была полутемная комнатка – с двумя мертвыми мужчинами, застреленными в голову практически в упор. Начинка черепных коробок этих двоих щедро покрывала искрящую съемочную аппаратуру и погасшие дисплеи.
Я тут же с дрожью ощутил, как у меня в области затылка неприятно заныло – в ожидании свинцового плевка, раскалывающего череп. Зажав рукой рот, попытавшийся снова жалобно заблеять, я изо всех сил припустил дальше по серебристому и безликому коридору.
«Дело – табак! – в панике подумал я, видя приближавшуюся развилку. – Блин, и как быть?! Либо маршрут этой демоницы, либо как-то самому!..»
– Один, Алекс! – раздался где-то позади поскрипывавший голос Болль.
– А вот и мой кучер!.. – ужаснулся я, прижимая голову к плечам и опрометчиво сворачивая налево. – Я безоружен! – неожиданно для себя заорал я на ходу. – Кто-нибудь! Я – сдаюсь! Арестуйте меня! Я не никому не причиню вреда! Психи вы бесчувственные!
Продолжая призывно орать, я выскочил в высокий холл без окон. Повсюду были стальные двери, сверкающие металлом скамейки и фикусы Бенджамина. В центре холла одиноко стоял питьевой фонтанчик. За фонтанчиком были видны лифты и коридоры.
– Эй! Эй! – остервенело забарабанил я в ближайшую дверь. – Арестуйте меня! Тут… тут какое-то недоразумение! Я б-безоружен! Я сдаюсь! Я…
Дверь открылась, и ко мне вышла приятная молодая азиатка, явно занимавшаяся какой-то бумажной работой. Она томно вздохнула, и из-под ее подбородка выскочили мандибулы, а ее раскосые глаза узнаваемо выкатились из орбит, будто желая разглядеть поближе мое перекошенное испугом лицо.
– Ру-у-усские н-не с-с-сдаются, – укоризненно напомнила азиатка-трутень и скромно поприветствовала меня поклоном.
– Божья роса мне в глаза!.. – жалобно простонал я, неверяще отступая.
Неожиданно двери в холле распахнулись, и из них вышли работающие здесь мужчины и женщины – все они были трутнями. Еще через мгновение они, словно издеваясь, стали нестройно и с запинками повторять «русские не сдаются».
– Не сдамся, не сдамся!.. – разозленно пообещал я и задержал дыхание, боясь их усыпляющего токсина.
Закрыв на всякий случай футболкой нос и рот, я, беспокойно вздрагивая, побежал к трем матовым лифтам. У одного из них лежал еще один мертвый мужчина – в форме сотрудника службы безопасности. На раздутой шее охранника были видны венозные следы от удавки.
– Давай же! Давай! – умоляюще пробормотал я, беспорядочно стуча по всем кнопкам вызова лифтов.
К моему ужасу, в мой затылок мягко вжалось что-то холодное.
– Назови мне хоть одну причину, по которой я не стану расплескивать твои мозги по этим красивым дверям! – пробасил Фуз мне в ухо. – Какая-нибудь справка о том, что ты мой брат или отец, – тоже засчитана не будет!