Витязь особого назначения - стр. 18
Вот, значит, как? Веревки хитрые натянули, чтоб, когда створки упадут, они разворотили дорогу, отрезая тем, кто не упал в яму, обратный путь. Он хотел сбросить сапоги и идти босиком, но подумал о болотных гадах, а заодно и о маленьких зазубренных колышках, что могли воткнуть в дно здешние доброхоты. Выдернул из кушака ловко вплетенную в него бечеву, располовинил ножом и перевязал голенища. Опасливо спустился в воду. Ил под ногами подался, потек, но не разошелся до конца. Кое-как уцепившись за него подошвами, Ягайло сделал шаг, другой.
Пока дошел до островка, обходя или перелезая рукотворный бурелом, с него сошло семь потов. С трудом выбравшись на берег, он лег прямо на тропку лицом к темнеющему небу, которое почему-то… было разрисовано в крупную клетку. Он едва успел выхватить нож, когда толстая сеть с тяжеленными грузилами припечатала его к земле. Грузы стали расползаться вниз, путы врезались в тело и лицо, не давая возможности шевельнуться. Костеря на все лады князя, его семью, их родственников до седьмого колена и небесных покровителей – святых угодников, он стал пилить веревку, что ближе к запястью. Осилил. Дальше дело пошло споро, через минуту он мог уже спокойно двигать рукой, через три поднялся, разминая передавленные конечности.
А умны болотные жители… Кто бы в топь ни забрел, наверняка захочет выбраться на деревянный помост, а тут яма под ноги. Кто не провалится, а обратно побежать решится, тому сеть. Все ли это подарки от болотного народа али еще остались? Знамо дело, еще не все, он бы точно понаставил гостинцев непрошеным гостям. А сил уже почти и нет, горько думалось Ягайле. Но и помирать в этих гнилых местах он не собирался.
Собрав все силы в кулак, он бросился дальше. За плечо цапанула какая-то вовсе неуместная тут ветка. Быстро вниз. Со свистом рассекая воздух, над ним пролетело подвешенное недобрыми людьми бревно. Что-то щелкнуло и затрещало. Ничего не видя, почти наугад, он откатился в сторону. В то место, где он только что лежал, вонзилось десяток потемневших, обожженных на огне заостренных кольев. Земля под его рукой расступилась, и он провалился почти по локоть. Выдернул обратно и по движению травы понял, что очутился на самом краю еще одной ловчей ямы. Задом, на рачий манер стал отползать от края и зацепил каблуком еще одну веревку. По стволу ивы над его головой хлестнула толстая гибкая береза. К ее стволу были примотаны острые обломки трубчатых костей крупной птицы, не иначе ядом пропитанных.
Его тело хотело вскочить и бежать, но разум кричал: нельзя! И верно. Подняв очи, витязь заметил укрепленный в рогатке меж двух веток взведенный самострел с толстенной тетивой и стрелой с тупым зазубренным наконечником, такой из раны просто так не вырвешь. А вырвешь, так вся кровь за час вытечет. Выпрямившись, он положил ладонь на орех[10], всунул палец под тетиву и сдернул ее с зарубки. Теперь понятно, почему болотники не спешили выяснить, кто бьется в расставленных ими силках. Больно уж хитры были ловушки, и больно мало было шансов остаться живым и невредимым у того, кто в них попал. Но они придут, обязательно придут. Наверное, – он посмотрел на быстро темнеющее небо – теперь уже утром.
Откуда-то со стороны болот прилетела обмотанная паклей стрела и с шипением воткнулась в землю. Несколько секунд пакля курилась сизым дымком, потом ярко вспыхнула. Ягайлу, обернувшегося посмотреть, откуда стреляли, словно подхватил горячей ладонью великан и зашвырнул далеко-далеко в топь. И уже в полете догнал его и хлопнул по ушам грохот взрыва.