Вирус ненависти - стр. 6
Тину никто не тревожил, все знали эту ее привычку разбираться с проблемой в одиночестве и тишине, скрупулезно, дотошно докапываясь до причин и анализируя следствия.
Но сегодня ее затворничество нарушили.
Утром раздался звонок в дверь. Тина никогда не спрашивала: «Кто там?» – за что ее всегда ругал Лешка.
На пороге стояла Людмила.
– Тина, нам надо поговорить! – просительным тоном, вместо приветствия, протянула бывшая теперь подруга.
– Я пока не могу с тобой говорить, извини.
– Я так и знала, что ты еще не готова, но решила попробовать. Ладно, хоть воды дашь, жарко очень?
– Зайди.
Тина пошла в кухню и, услышав сзади себя шаги, удивилась, что Людмила идет за ней, и еще больше удивилась, когда та решительно села за стол.
– Хотя бы выслушай меня! – быстро заговорила Людмила. – Лешка меня просто пожалел. Я жутко разругалась с Витей, шла в слезах по улице, он ехал мимо, остановился, усадил меня в машину и попытался успокоить. Ну а потом…
– Получилось?
– Что? – удивилась Люда.
– Успокоить. Получилось?
– Да, – пряча глаза, ответила Людмила. – Ты прости меня.
– Потом поговорим, я пока не могу.
– Тогда я пойду! – поразив очередной раз Тину быстрой «капитуляцией», согласилась Люда.
Закрыв за ней дверь, Тина уперлась лбом в обивку двери и с тоской подумала:
«Это тоже надо пережить! Все равно с ней придется разговаривать, она обязательно появится и не исчезнет, как мираж! О господи!»
Тина поняла, что ей срочно надо чем-то заняться, чтобы как-то отвлечься от этого визита.
«Приготовлю-ка я обед!» – приняла она решение.
За дни своего добровольного затворничества она не ела горячего, обходясь кофе с бутербродами.
Тина замечательно готовила, просто великолепно, и любила это занятие, среди друзей и знакомых ходили легенды о ее кулинарных способностях. Щи были одним из фирменных блюд, на приготовление которых уходила масса времени, но результат всегда получался превосходным и стоил многочасовых усилий. Этими знаменитыми щами можно было вылечить даже самое злое похмелье. На них собирались целые компании, которые постепенно исчезли с появлением в ее жизни Алексея. Но стоило ему уехать в командировку или в отпуск, друзья, узнав, что она готовит свои щи, съезжались к ней в дом, привозя водочку, грибочки и соленые огурчики, превращая ужин в посиделки до утра, со смехом, песнями и тихой радостью.
В дверь опять позвонили. Ах ты боже мой! Ну кого там принесло еще?
Пришел их участковый, весьма колоритная личность, надо отметить. Звали его Тарас Петрович Кучеря. Маленький, толстенький, кругленький, с пышными хохлацкими усами, с хитрым прищуром глаз. Улыбчивый усталый служака, лет под пятьдесят.
– Я опять к вам, Валентина Игоревна! – как бы извиняясь заранее, начал он, забыв поздороваться.
Тина раздражилась: ну не до него ей сейчас было, не до его разговоров и разборок, жалоб и кляуз соседей друг на друга! Она постаралась унять всплеск раздражения. Все-таки его работа довольно тяжелая, и не по своей воле и удовольствия ради он таскается по домам.
– Проходите, Тарас Петрович, – смирившись с неизбежным, пригласила она.
Они прошли в кухню. После небольшого препирательства в прихожей по поводу снимаемой обуви участковый таки разулся, невзирая на все Тинины отговоры, и в одних носках прошлепал за ней в кухню. Он уселся на стул весьма основательно, положил на стол папку и принюхался к запаху готовящейся еды.