Вирус - стр. 9
Они вылетели очень маленькие, крошечные, меньше шёпота.
Маленькие слова для крошечного человечка.
– Извини, солнышко, – сзади подошла невысокая пухлая женщина с тонким голосом, – тебе уже пора. Она была в широком белом костюме. Защитном, разумеется. Пластиковая перегородка перед её лицом была вся запачкана каплями её слюны с капельками солёной заражённой крови.
Женщина жутко кашляла.
Она положила руку девочке на плечо.
Та медленно встала и, быстро отвернувшись, вышла из палаты. На секунду, пока нога перешагивала порог, Лиле показалось, что она слышала голос братика. Но слов разобрать было невозможно.
– Если вдруг он спросит, где я, – сказала она медсестре, – скажите, что…
– Да, конечно, я обязательно скажу, что вы были с ним тут всё время, – она уже выпроваживала девочку из больницы.
– Нет. Скажите, что я на море.
Медсестра кивнула и уставилась на прозрачное стекло двери. Даже в холе пахло таблетками, мазями и медицинской аппаратурой. Лили начало тошнить. Она помахала медсестре рукой и вышла на улицу, мысленно прощаясь с отшелушенной клеткой и полиэтиленовым мальчиком.
Поймала себя на мысли о том, что они теперь не были её семьёй.
Нет, они просто теперь не были.
*Объявление на двери больницы:
Всем, кто имеет иммунитет к вирусу!
Уважительная просьба присоединиться к группам здоровых.
Дальнейшие инструкции вы можете получить на месте.
Благодарим за понимание! Будьте здоровы!»
Лили злило это объявление.
Во-первых, потому, что они вовсе не просили. Это был закон.
Во-вторых, потому, что ни к кому присоединяться ей сейчас не хотелось.
А в-третьих, вечно доктора благодарят за понимание и говорят о здоровье несколько раз в одном объявлении.
На улице орали громкоговорители, разрывая воздух. Всё ту же инструкцию для ещё живых, здоровых от вируса людей. Её взяли за локоть и повели в сторону одноэтажного белого здания. Всё такие же люди, как медсестра, в защитных костюмах. И у всех – кашель, и у всех – красные слюни на защитной маске.
Лили не сопротивлялась. Как можно сопротивляться, едва потеряв остатки семьи. Да ещё и будучи несовершеннолетней.
Здоровая масса общества, обитавшая в это здании, была весьма весёлой для живущих во время эпидемии. Все были разбиты на группы: одни играли, другие пели, кто-то просто разговаривал. Выглядело нормально. Терпимо.
Не считая того, что в нескольких метрах в соседних зданиях трупов пытаются вылечить заражённые будущие трупы.
Лилия откровенно не понимала суть этих сборищ людей с иммунитетом. С больными никому сейчас рядом быть не приходилось – они все либо умерли, либо лежали при смерти.
– Согнали в стадо, – думала она, находясь среди здоровых.
Будучи в толпе, она всегда смотрела на них со стороны. И всё это ей жутко не нравилось.
Лили проснулась и принялась рыться в рюкзаке.
– Эй-эй! Потише! Ты бы хоть проснулась для начала! – воскликнул водитель, наблюдая, как девушка разбрасывает вещи по всему салону, снова и снова пересматривая их, – Ты что-то потеряла?
– Я, – она запнулась и снова всё перевернула, – я никак не могу найти свои часы. Ты не трогал мои вещи?
– Клянусь всеми моими упаковками чипсов и печенья!
– Неужели забыла их в зале? – подумала Лили и, укутавшись в плед, как в кокон, уткнулась лбом в оконное стекло.
– Тебя сейчас лучше не трогать? – спросил Дима, поглаживая девушку по плечу. Лили тихо выдохнула, стараясь не заплакать, и уставилась на не меняющийся с уходящими километрами лесной массив…