Виноградная дорога - стр. 18

Я отошла, дабы не продолжать вводить своего гостя в искушение. Он добавил на лицо щетины, в итоге форма усов стала уже не той, что мы изначально планировали. Однако конечный результат оказался даже лучше, чем я ожидала. «Растительность» на лице Венчика стала завершающим штрихом в кардинальной смене его имиджа.

К этому времени на улице как раз стемнело, и мы с Аясовым поочередно вышли из дома. Сначала – он, а потом – я. Пройдя через два двора, Вениамин остановился у проезжей части дороги, где я его и подхватила.

Какое-то время мы ехали молча, потом я спросила:

– Венчик, а у тебя еще случались провалы в памяти?

– Почему ты об этом спрашиваешь? – настороженно уточнил мой пассажир, будто догадался, к чему я клоню.

Последний час меня назойливо одолевала мысль о том, что Аясов мог убить Викторию и не помнить этого. В моей детективной практике были подобные случаи. Память очень коварна и до конца не изучена, но одно известно наверняка: она способна охранять сознание от негативной информации. В итоге человек живет в счастливом неведении того, что он натворил и какие статьи уголовного кодекса по нему плачут.

– Я подумала, что потом, когда все закончится, когда я найду настоящего убийцу, тебе было бы неплохо показаться хорошему специалисту, – я попыталась хоть как-то оправдать свой интерес.

– Федор приглашал ко мне лучшего психиатра Тарасова. Не знаю, действительно ли он лучший, или такой же как все остальные, только он сказал, что медицина в моем случае бессильна. Память может ко мне вернуться сама, если мне это будет необходимо. Знаешь, Таня, первое время я хотел все вспомнить, а теперь не хочу.

– А как же твое зрение? Ты сказал, что невозможно восстановить его, не зная, что или кого ты не желал прежде видеть. – Мой вопрос остался без ответа. Венчик молчал, пристыженно опустив голову. Я стала мысленно ругать себя за то, что поставила своего пассажира в неловкое положение: – Мы почти приехали. Я высажу тебя здесь, а сама заеду во двор. Подъезд второй, код – семьсот восемьдесят шесть, этаж пятый, квартира прямо напротив лифта. Венчик, только не вздумай исчезнуть! Не давай никому шанса сделать из тебя козла отпущения!

– Куда ж я денусь! – с этими словами Аясов покинул салон моего «Ситроена».

Несколько секунд я смотрела ему вслед и мысленно гордилась тем, что смогла сделать его неузнаваемым. Потом ко мне вернулись мрачные мысли о том, что я, возможно, помогаю скрываться преступнику. Но самое противное во всем этом было то, что Венчик, похоже, догадался о моих подозрениях.

Я ждала его в квартире, о которой не знал ни один из моих приятелей-полицейских, уже минут двадцать. Когда пришло осознание, что ждать больше не имеет смысла, раздался звонок в дверь.

– Наконец-то, – сказала я, впуская мужчину в спортивном костюме. – Куда ты запропастился?

– Во дворе стояла полицейская машина, вот я и не решался зайти, ждал, когда она – уедет.

– Венчик, мой сосед с верхнего этажа работает в ГИБДД. Похоже, он приезжал домой поужинать. Веди себя естественно, если снова увидишь его здесь. Впрочем, тебе лучше не выходить из дома. Мы это с тобой уже обсуждали. Короче, располагайся, чувствуй себя как дома. Я буду тебя навещать. Каждый день не обещаю, как пойдет расследование. Могу замотаться.