Вихрь переправ - стр. 34
– Я понятия не имею, кто такие эти прислужники. И тем более, не понимаю, когда ты кичишься тем, что ты вольный, – рассержено, рявкнул Матфей и в досаде зашвырнул футболкой, точно метательным снарядом, об стену. Ни в чём неповинная одежда унылым комом провалилась в зазор меж кроватью и стеной, напоследок с укоризной мелькнув мятым краем.
– Не кипятись, молодой человек, – примирительным тоном прогундосил Гамаюн. – И до прислужников доберёмся. Сперва нам с тобой нужно разобраться насчёт того, что ты слышал сейчас в моей перепалке со змеем. Можешь в точности повторить слова этого вёрткого ужа?
– В точности не скажу, Ксафан тебя назвал, кажется, отродьем, – задумавшись, произнёс Матфей, – да, да, крылатым отродьем. Именно, крылатым отродьем.
– Довольно! – рявкнул ворон.
– А зачем тебе это? – поинтересовался Матфей. – И что всё-таки значит его: ворона в доме – быть беде?
– Дьявол Всезрящий! Не может быть! Только не со мной, – Гамаюн вскочил с насиженного места и, пробежавшись по скомканной поверхности одеяла, взмыл в воздух, но лишь для того, чтобы с размаху шмякнуться об крышку ноутбука.
– Что не так, Гамаюн? Ты чего? – Матфей с беспокойством следил за тем, как ворон вмиг включив компьютерное устройство, ошалело шпарит по кнопкам. – Что ты там ищешь?
Экран из светлого стал мутно-серым, а из динамика донёсся сонный и настороженный клёкот:
– Гамаюн, друг мой, ты знаешь который час?
– Без пяти минут утро, Рамар, и тебе уже пора приводить свои пёрышки в порядок после сна, – с трудом сдерживая волнение, прокаркал ворон.
– Что-то случилось, друг мой? – вчерашний облик сокола возник совсем близко от мутного экрана. – Ты крайне редко прибегаешь к экстренной связи, на моей памяти это пятый случай…
– Случилось, Рамар, да ещё как случилось! – ворон громким шёпотом прервал было начавшиеся воспоминания приятеля. – Ты ни за что не поверишь в это. Матфей, подойди сюда, я познакомлю тебя с моим давним другом.
Юноша перекочевал в кресло и, придвинув его ближе к столу, вгляделся в птицу, пялившуюся на него из монитора ноутбука. Сокол озадачено мотал головой, переводя взгляд блестящих и тёмных в полумраке своего жилища глаз с Гамаюна на незнакомца.
– Матфей, представляю тебе своего близкого друга и в своём роде, коллегу – именитого сокола-сапсана, Рамара Резвого, – откашлявшись, горделиво доложил Гамаюн. – Рамар, представляю тебе второго своего союзника – Матфея Катуня. Парень толковый, но сырой, как песок Чёрных Рифов. И да, вот, по какому поводу я тебя потревожил, Рамар, мой союзник – всеслух!
– Что? Всеслух? Ты не шутишь, друг мой? – замер на месте взгляд агатовых глаз сокола. – Это же легенда, сказка, вымысел так сказать.
– Мы с тобой живём в двух реальностях, друг мой. Там, где сказки – реальность, а реальность – вымысел. Так отчего ж и этой легенде не быть правдой? – Волнение всё-таки вырвалось наружу и сокрушило в момент хвалёную невозмутимость ворона, он затрясся, а голос его наполнился сухим гулким треском, схожим с разрядом наэлектризованной поверхности.
– Хочешь сказать, что он…понимает меня? – растеряно выговорил Рамар. На секунду его глаза утратили блеск и помутнели, слившись с предрассветным маревом помещения.
– Понимаю, – ответил за ворона Матфей. – И ещё как.
– О, Творец Всемогущий! – возопил по ту сторону экрана сокол. – Не может быть! Не может быть!