Вихрь переправ - стр. 125

– Ну, – задумчиво почесал затылок он. – Там какая-то тёмная история была. С садом этим. Кажись, в семнадцатом столетии. Был такой король – Владислав Строптивый, неприятного нрава человек был. «Хуже Владиславова осла» – так говорили о ком-то, кого невозможно переубедить. Да и до сих пор говорят. Так вот, приглянулась королю на очередном балу девица, дочь церемониймейстера. С того момента прекрасная юная Мария стала тайной возлюбленной государя, хотя большой тайны из этого никак не могло выйти. При дворе все обо всех всё знали. Хуже всего, что правитель то уже имел супругу, но в те далёкие времена адюльтер был чем-то самим собой разумеющимся. Дочь придворного вначале отказывала монаршему сластолюбцу, но напористый Владислав не знал отказа, вернее не принимал его, и скоро осада хрупкой фрейлины пала к ногам короля.

– Подобные истории можно в каждой стране найти и во множестве, – вставился Эрик. Он сидел на соседнем с шофёром месте.

– Да, но не для каждой любовницы разбивался величественный сад, обессмертивший имя красавицы на века, – заметил водитель и продолжил дальше. – Лёгкая влюблённость короля переросла в крепкое и не гаснувшее до конца его жизни чувство. Ни королева, ни советники – никто не сумел вразумить и тем более разлучить влюблённых, вынужденных жить в тени своей любви.

– Так поэтому Марию прозвали Печальной? – перебила на сей раз, сидевшая позади рассказчика, Юна. – Потому что им приходилось скрывать свои чувства на людях?

– Отчасти, – отозвался водитель. – Но дело в том, что у этой пары не было детей. Мария была бесплодна, и это стало причиной её продолжительной меланхолии и медленного угасания. Владислав готов был на всё, только бы его возлюбленная не печалилась. Поэтому он созвал всех лучших садовников Тартаррусы и заказал им разбить между средним городом и верхним сад, коего величия ещё знала страна. Что и было осуществлено в течение десяти лет, или чуть дольше. Вам отсюда не видно, но за каштанами тянутся изгороди вечнозелёного самшита, а ещё дальше – Бассейн Леды, круглый пруд в мраморном окаймлении. Это одна из двадцати подобных жемчужин садового парка.

– А что было дальше, когда сад был готов? – напомнила Юна. Она, как большинство девушек, обожала подобные истории и всегда надеялась на удачную развязку в концовке.

– Да ничего хорошего. Умерла Мария – вот и все дела. На шестом году садового строительства. От горячки.

– Как жаль! – досадливо произнесла девушка. – А король? Что он?

– Да ничего. Дал саду имя любовницы, установил её статую у Бассейна Леды, правда, изваяние не дожило до наших дней. А через несколько лет и сам почил в одиночестве. После смерти Марии, Владислав стал нелюдим и замкнут. У него оставалась только одна цель – довести разбивку сада до конца, что он и осуществил. А когда цели нет, то и жить, вроде, ни к чему. Вот так вот.

– Какая-то грустная история, – подытожил Эрик. – Все умерли, так и не насладившись трудами садовников. Даже досадно, я бы сказал.

– Почему грустная? – улыбнулся водитель. – А как же сад? Разве он не хорош? Не просторен? Не прекрасен? До сих пор радует и привечает каждого. Не это ли сама любовь?

– Нет, – мягко возразила Юна. – Это самое настоящее детище. Короля и фрейлины.

– А вы, сударыня, романтичная барышня, – подмигнул ей шофёр в зеркало заднего вида.