Вихрь переправ: 4. Если жить хочешь в новом мире - стр. 18
– Ступай спать, а я пока посижу с нашим раненым, – предложила Лукерья подруге, когда зевота напала на обеих.
– Но долго не сиди, – взяла с нее обещание Юна и послушно пошлёпала наверх.
Когда ребята вернулись, распаренные и расслабленные, Лука вздрогнула, задремав на краешке диванчика. Она подсказала, в какую спальню им идти, дабы случайно не потревожить уснувшую Юну. Пожелав спокойной ночи, они отправились наверх. Скоро в доме стало так тихо, что Лука долго не могла уснуть. Новый сонм тревог и сомнений кружил вокруг, точно летняя мошкара и отгонял долгожданный сон. Лишь час спустя дрёма соблаговолил оказать ей честь, тогда она поплелась в комнату, где уже не первый сон вкушала Юна и, закутавшись в лёгкое, но теплое одеяло, тут же погрузилась в глубокий провал сна. Рарог посапывал в ногах своей подопечной, частично забравшись под покров одеяла. В комнате работал обогреватель, нагнетая сухой и жаркий воздух, от запаха влаги не осталось и следа, пахло шампунем от влажных волос да, пожалуй, едва различимо дубовой обшивкой стен.
Прошло два дня. Незаметно канула и неделя.
Компания беглецов втянулась в размеренную поселковую жизнь, поначалу изнывая от бездействия. Легче обосноваться удалось прислужникам. Кошки, народ привычный к переменам, хоть об их привязанности к определенным местам и ходят легенды, сразу подыскали себе тёплые местечки. Саламандр, как заправский кот, довольствовался кроватью Юны либо близостью печи – оно и понятно, ящеру морозная зима не шибко близка. А филин Лукерьи прописался насельником чердака: ночами он улетал на охоту, а утром, в густых сумерках, возвращался в дом, дабы не привлекать лишнее внимание местных к временным жильцам.
Эрик в первое же утро сходил к соседям: поздороваться, напомнить о себе, так, добродушно, по-приятельски, чтобы не возникло недоразумений. Его тут же вспомнили и обрадовались соседству, пусть и временному с молодёжью. Беда в посёлке с молодёжью – бегут в города, как только получают аттестат зрелости. А что ловить в глубинке? Оно и понятно. Только в гости наскоками да набегами объявляются, да и то в основном в летний период.
А тут зимой!
За неделю ребята перезнакомились со всей улицей, на которой стоял дом Барсгардов. На порог, естественно, никого не пускали из-за Астрогора – ещё не хватало, чтобы о нём прознала хоть одна живая душа. Но определенные нужды по очереди выводили чужаков на выбеленные снегом улочки и закутки Белручья, а так хочешь – не хочешь, а сведёшь знакомство. С одеждой им крупно повезло – хоть в чём-то! – в хозяйских закромах отыскалось несколько старых пуховиков и курток, а также сапоги и целая коллекция вязанных шерстяных носков.
Револьд Астрогор, пробыв двое суток в глубоком сне, очнулся после третьего полудня. Кроме Луки общаться с ним никто не жаждал, что и понятно, да и сам раненный говорил мало, по большей части времени проваливаясь в дрёму.
Однажды, в один из длительных моментов бодрствования, вурдалак невольно подслушал разговор девушек – те собирались выбраться на улицу и дойти в местное отделение почты. Юна горела желанием осуществить давно лелеянный телефонный звонок в Горницы: беспокойство за родных не оставляло её всё то время, что она провела вне стен отчего дома. Тут с ними решил подвязаться и Эрик Горденов. Дальше терпеть очевидную глупость Астрогор не желал. Точно слепые котята.