Вихрь переправ: 2. И мир станет чуточку шире - стр. 15
Матфей склонился над котом и прислушался. Лиандр дышал, компресс из белого мха сполз с его больного глаза ещё ночью. Оба кошачьих глаза были плотно закрыты и чуть заметно вздрогнули, когда юноша коснулся тёмно-серого носика. Сухой и горячий вечером, теперь он был влажным и прохладным. Воспаление остановилось, жар ушёл.
– Я не спец, но вроде твоему коту лучше. Иди и сам убедись.
Виктор тут же оказался рядом и осторожно потрогал мордочку Лиандра.
– Кажись, он и, правда, оклемался, – с воодушевлением сказал он. Кончиками пальцев Виктор заботливо поглаживал взлохмаченную шёрстку на голове кота. – Ничего, дружище, ты выздоровеешь и ещё не один десяток мышей наловишь. А, может, и ворон.
– Э! Не надо о воронах тут говорить! – возмутился Матфей.
– Ребят, хватит время терять. Давайте отворим дверь и на улицу! – скомандовала бодрым, как и прежде голосом Юна. Ей не терпелось поскорей оказаться вне стен грязного помещения, от пыли которого чесался нос.
Второй раз повторять не пришлось. Виктор оттащил пластиковый подпор и распахнул вовсю ширь дверь, содрогнувшись от режущего уши скрипа петель.
– Не петли, а расстроенный контрабас, – заметил Эрик, выходя следом за Виктором.
– Это домик с нами так прощается, – рассмеялась Юна. – Он так соскучился по гостям, что не хочет с нами расставаться.
– Ничего, когда-нибудь его ещё кто-нибудь посетит, – сказал Виктор. – Я оставил в ящике стола свечу и спички. Кто знает, кому, да понадобится. Ведь кто-то оставил их для нас.
– Прямо-таки и для нас? – насмешливо переспросил Матфей.
– Ну а для кого ж ещё!
Таинственным образом исчезнувшая троица спокойно дожидалась Матфея неподалёку от постового домика.
– Доброе утро, молодой человек, – поприветствовал юношу Гамаюн. – Я слетал на разведку в город. Обстановка благоволит нам. Там всё тихо. Можно идти.
– А вы где были? – обратился Матфей к кошке и саламандру.
– Охотились, господин, – промурлыкала Сеера. – И на твою долю добыча есть.
Изящной чёрной лапкой кошка указала в сторонку, где взгляд Матфея различил на земле три преждевременно почивших мыши.
– Благодарю тебя, Сеера, но я не ем мышей. – Матфея передёрнуло от одной мысли завтрака дохлыми грызунами. – Это твоя добыча. Тебе её и есть.
– Как желаешь, господин. Но я уже сыта. Мышей здесь водится в изобилии.
– Ну, ещё бы! На складах их всегда прорва! – пропищал Рарог. – Извиняюсь, хозяин, но я тебе ничего не принёс. Я не думаю, что ты охоч до лягушек, пауков или слизней. Хотя, если ты из кельтских краёв или из восточных земель родом, то моя добыча тебе придётся по вкусу.
– Упаси меня Создатель! – Брезгливо дрогнул Матфей. – Эта пища не для меня, Рарог.
– Я так и думал, – пискнул саламандр. При этом Матфею показалось, что в тонком голоске ящера прозвучала явная нотка усмешки, но решил не обращать внимание. – Рожки единорожки.
– Что говорят твои дружки? – поинтересовался Эрик, не совсем понимая однобокую беседу приятеля с союзниками и его всё более куксившееся лицо.
– Нам пора в город, – ответил Матфей. – Гамаюн разведал обстановку, говорит, всё чисто.
– Ну так пошли, чего время терять? – гаркнул Эрик и зашагал первым. – Кстати, а в какую сторону идти?
Омолон оказался приятным провинциальным городком, чистым и опрятным. Когда ребята под предводительством гордо парящего ворона одолели лабиринт складских ангаров и выбрались через дыру в бетонной ограде, то оказались на небольшом пустыре, в конце которого ютилось несколько двухэтажных домов из кирпича, угрюмых, молчаливых, с тёмными окнами. Пройдя мимо них, честная компания вышла в плотно застроенный переулок, начавшийся столь внезапно, будто его исток был ни чем иным как отсечённым продолжением.