Видок. Чужая боль - стр. 29

Сменив клещи на какую-то трубку, мастер упер ее в шляпку раскаленного штыря и крикнул:

– Бей!

Изнутри тягача послышались редкие удары.

Ага, до сварки они здесь еще не додумались, но радоваться мне нечему, потому что об этой самой сварке я знаю не больше стоящего передо мной мастера. После десятка ударов стук прекратился.

Разворачиваясь за следующей заклепкой, рабочий наконец-то заметил меня, и его глаза округлились явно от страха.

Да уж, не любят здесь полицейских, но где нас вообще любят?

– Любезный, не подскажешь мне, где найти вашего инженера? – быстро спросил я, стараясь сгладить неловкую ситуацию.

– А вам, барин, кто нужон, старшой али молодой? – сдернув с головы картуз, угодливо спросил рабочий.

Вот вам и неоднозначность сословной системы. С одной стороны, в ней нет раздражающей уравниловки, когда выпускник ПТУ, как гражданин, считает себя ровней заслуженному профессору. С другой стороны, лично мне неприятно смотреть на то, как взрослый, наверняка уважаемый за умения и трудолюбие мастер должен пресмыкаться перед сопливым пацаном в погонах. Ко всему этому мне еще придется долго приспосабливаться, потому что никаких революционных устремлений я в себе не чувствовал.

– Наверное, молодой, – сказал я, стараясь говорить как можно мягче.

– Вроде был в конторке. А старшой завсегда сидит в своем кабинете. – Свою информацию рабочий сопроводил сначала тычком в правую дальнюю часть ангара, а затем в левый его угол.

– Благодарю, – уважительно кивнул я и направился в сторону упомянутой конторки.

Это оказалось небольшое помещение с окном у самого потолка. Под падающим из окна потоком света находился практически современного вида кульман, которого мне, увы, тоже не переизобрести.

За кульманом, занятый черчением чего-то там важного, стоял молодой человек в мундире железнодорожного служителя. Кроме скудно подсвеченного участка в захламленном рулонами бумаги, какими-то инструментами и даже большими деталями помещении царил полумрак. Так что когда я откашлялся, молодой инженер секунд десять пытался рассмотреть меня сквозь свои очки. А вот когда рассмотрел, проявил излишне бурную реакцию.

– Что?! Зачем?! – побледнев, выдавил он из себя и отошел к стене. А в финале своей короткой речи страдальчески выдохнул: – За что?!

Я решил ответить на все вопросы сразу, а не на каждый в отдельности:

– Добрый день, позвольте представиться. Игнат Дормидонтович Силаев, коллежский секретарь. Прошу прощения за внезапное вторжение, но мне нужна техническая консультация.

– Так вы не арестовывать меня… – Облегченный вздох скомкал конец вопроса.

– А есть за что? – не удержался я от ехидного вопроса.

Молодой инженер так замотал головой, что, казалось, она сейчас не удержится на тонкой шейке и укатится под стол.

– Вот и хорошо, – успокаивающе улыбнулся я.

И все же проверить его нужно, в моем положении для полного счастья только связей с неблагонадежной молодежью не хватало.

Моя улыбка благостно подействовала на парня, и он даже представился:

– Помощник главного инженера Топинского железнодорожного узла Борис Олегович Хват. К вашим услугам.

Да уж, с фамилией у него полный диссонанс. Но, может, он хваток умом, а не телом? Сейчас мы это выясним.

– Борис Олегович, если вы сейчас заняты, я могу прийти позже.

– Нет, отчего же, – непонятно почему опять испугался инженер, – для полиции я всегда найду время.