Везет как рыжей - стр. 32
– А кролики – это что? – продолжал вещать Колян, невыносимо медленно отводя назад руку с кием, как поршень шприца. – Кролики – это не только ценный мех!
С этими словами он стремительно двинул кий вперед, толкнул бильярдный шар, и тот пушечным ядром врезался в борт сантиметрах в десяти от другого шара. Раздался грохот, наводящий на мысль о громовых раскатах. Сашок с болью в сердце посмотрел на дорогущий стол, которому, похоже, всерьез грозило разрушение.
– Ну надо же! Совсем чуть-чуть промазал! – огорчился Колян.
– Ты вот что, – решил Александр Акимович. – Ты потренируйся один, ладно? А я пока за пивом сгоняю.
– Пиво должно быть правильным, – согласно кивнул Колян, мягким индейским шагом обходя стол. Взгляд с прищуром не отрывался от соблазнительного шара у самой лузы.
– Ну, я пошел. – Саша тихо прислонил тяжелый, покрытый вишневым лаком кий к отделанной диким камнем стене и поспешно вышел из бильярдной.
Вдогонку ему снова раскатисто загрохотало. Александр Акимович под шумок тихонько повернул ключ в замке, запирая Коляна в бильярдной, и сразу метнулся в гараж, расположенный в соседнем подвальном помещении. Не теряя времени, он вывел машину на дорогу у дома – мотор «Вольво» работал почти бесшумно, вышел из авто, запер въездные ворота, вернулся за руль и быстро поехал по проселку в сторону города. Уже на въезде в Пионерский микрорайон он посмотрел на часы, машинально засекая время: внутреннее чувство вкупе с жизненным опытом подсказывали Александру Акимовичу, что поиски исправного таксофона могут затянуться.
Так и вышло, большинство телефонных автоматов в открытых всем ветрам и хулиганам уличных кабинках было разукомплектовано: то нет диска, то отрезана трубка. Александр Акимович начал нервничать. Звонить из дома, с личного сотового или с работы он не мог, потому что мобильный абонента определил бы исходящий номер, а Александру Акимовичу было очень важно остаться неузнанным. На карту была поставлена чертовски большая сумма – причем в американских долларах.
– Томка! – Я широко раскрыла объятия, и пес с радостным лаем бросился ко мне. – Ах ты, морда! Соскучился?
Собаченция шумно лизнула меня в ухо.
– Как сто лет не виделись, – заметила Ирка, закрывая ворота. – Кота забрала бы, а? Насвинячит еще в машине!
– Накошачит, – поправила ее я, но оторвала от себя Томку, повернулась к машине и открыла заднюю дверцу.
Замотанный в пончо, Тоха энергично выпутывался, я помогла ему и сказала:
– Тохин, смотри, кто тут у нас!
Том, оживленно сопя, протиснулся к дверце, увидел взъерошенного кота и отпрянул. Тоха выгнул спину, зашипел, как индийская кобра, и замахнулся когтистой лапой.
– Встреча старых друзей прошла в теплой, дружественной обстановке, – саркастически прокомментировала Ирка.
Том, поджав хвост, проворно метнулся за угол, Тоха, чуть помедлив, выскочил из машины, сделал несколько шагов вдогонку за отступающим псом и остановился у крыльца, яростно хлеща себя по бокам пушистым хвостом. Теплый весенний ветер ерошил меховые галифе на его задних лапах, кот щурился и грозно разевал розовую треугольную пасть. Томка выглянул из-за угла, скосил глаза, примирительно повилял хвостом и сделал коту забавный собачий реверанс, присев на передние лапы.
– Это он играть хочет, – заметила я. – Ирка! Признавайся, ты с ним бегаешь или нет?