Ветви Ихуа - стр. 17

Албианка шла за ним по лесу и бубнила, чтобы не потерять сознание.

Ее звали Руной, она родилась в общине албов двадцать пять лет назад. В общине было всего девять человек, обитали они в искусственной пещере: ее выкопали в жерле вулкана, потухшего миллионы лет тому. Вулкан тот где-то на юго-западе от Шедара – так сказала Руна. Он невысок и далеко врезается в море. Сигурд не слыхал раньше ни о каком вулкане на юго-западе. Он много раз видал море издали, со скал, но никогда не был на берегу. Все, что он знал – это охота в горах.

Сигурд мягко ступал по хвойному ковру и не слышал собственных шагов. Под ногами албианки, как нарочно, то и дело потрескивали ветки. Она едва уже тащилась, то и дело выставляла руки, нащупывая стволы, и было видно: слабела с каждым шагом. Она плохо видела в темноте, замедляла ход, опасалась наткнуться на острую ветку. Албианка продолжала бубнить. Голос ее постепенно слабел, но она не переставала вспоминать ненавистных Сигурду албов, возбуждая в нем желание выхватить нож. Ведьма явно испытывала судьбу.

Сигурд терпел и за нож не хватался. Он даже не рычал. Он хотел, чтобы хитрая сука научила его убивать железяк.

Дойдя до поваленного дерева, под которым были спрятаны остатки мяса, он остановился.

– Сядь, – буркнул. – Тут мясо. Сырое.

– Я могу его приготовить, – сказала она, с тяжким вздохом опускаясь на хвою.

Он откопал мясо, бросил ей увесистый ломоть.

– Ну?

Руна ощупала в темноте мясо.

– Разрежь его, – попросила.

Ребром ладони показала, какие ей нужны куски. Отцепила от ремня две пластины – потянулись серебристые нити проводков.

Сигурд мигом рассек мясо на несколько кусков, передал рабыне, стал наблюдать.

Она возилась, кривясь от боли. У нее было вытянутое лицо, тонкие губы, большие, болотного цвета с отливом, чуть раскосые глаза. Такие лица были у древних людей – Сигурд видал их на картинках.

Положив перед собой кусок, Руна прижала к нему с боков пластины и, закрыв глаза, сосредоточилась. Царапина на впалой щеке темнела нелепым продолжением рта.

Не прошло и минуты, как Сигурд уловил запах печеного мяса.

Вот те на! Эта баба таки кое-что умеет!

Он тотчас пришел и к другому заключению: должно быть, она и впрямь о железяках знает.

Руна отвела пластины.

– Ну вот…

Сигурд всадил нож в мякоть. Подул на дымящийся кусок, сцарапнул ногтем прилипшие хвоинки и впился зубами.

Сочно и мягко. Злобный чхарь! Он жадно зачавкал.

Руна взялась за второй кусок, но тут же качнула головой и медленно повалилась на хвою.

Сигурд не стал ее поднимать. Он с аппетитом жевал мясо, искоса поглядывая на албианку. Ему казалось, что сквозь исцарапанную крышку он различает вздрагивание подкожного сосуда на шее, темной рядом с белоснежными волосами.

– Ну, – сказал, доев. – Хватит, что ли?

Албианка не ответила.

Сигурд обхватил колени, уставился в землю. Жажда отомстить железякам изводила его. Вместе с тем чутье подсказывало: прежде надо найти новое укрытие, нужна община, никто в этом мире не живет в одиночку. Да только он твердо знал: общину искать не станет. Он будет кочевать по лесам и убивать железяк. Пускай рабыня его всему научит.

– Вставай! – решительно приказал он и, повернувшись, тряхнул ее за плечо.

Руна не шевелилась.

Он ухватил ее за ремень, откинул назад. Темное пятно на тунике расползлось по всему боку.