Вьетнамские каникулы, или Записки дауншифтера - стр. 8
Глава 5. «Cherchez la femme»
Семейная жизнь началась в 1997. Российский бизнес в то время развивался и нуждался в деньгах. Все, кто имел хоть какие-то деньги, давали их под проценты. Я, имея небольшой долларовый запас, тоже грешил этим. «Рантье» никто никогда не любил и поэтому «кинуть барыгу» было делом обычным. В конце «девяностых» все кидали всех – люди банки, банки людей, друзья друзей. Я все это видел, но жажда наживы была сильнее, и поэтому приходилось рисковать. В качестве хоть какой-то страховки я давал деньги в рост трем разным людям. В то время деньги брали под пять, а то и десять процентов в месяц. При хорошем раскладе за год можно было увеличить состояние вдвое.
Но риски возрастали с каждым днем. Пирамиды сыпались, новоявленные бизнесмены разорялись. Один из моих заемщиков продав квартиру родителей, скрылся в неизвестном направлении, оставив меня и других любителей легких денег ни с чем. Забрав деньги у тех, кто еще был в поле зрения, я передал оставшуюся сумму своему тогдашнему боссу. Помимо студии звукозаписи, где я работал, шеф имел медицинский центр и обменный пункт, от какого-то московского банка, в котором трудился сам, не доверяя никому валютные операции.
«Во-первых, деньги на виду, а во-вторых, своего работника начальство кидать не будет» – подумал я.
Шеф-валютчик проценты начислял, сумму оглашал, но деньги в руки не давал, хотя изначально мы договаривались, что месячный процент я буду забирать. Меня это немного напрягало, но выбирать не приходилось, так как я был повязан хорошей работой, за которую получал неплохие по тем временам деньги.
Но вот грянул кризис. 17 августа 1998 года был объявлен дефолт. За полтора месяца доллар подорожал почти в три раза. Народ побежал в банки вызволять свои капиталы, но не тут-то было. Начался финансовый хаос. Те, кто сидели на валюте, конечно же сразу обогатились, а вот хозяева рублей теряли средства не по дням, а по часам. Побежал и я узнать, что там с моим вкладом, но шеф, сдвинув брови, сказал: «Не до тебя сейчас!». В эти дни он покупал и продавал валюту ежесекундно. С утра, как горячие пирожки разлетались доллары. К обеду приезжал кавказский партнер и, забирая рубли, привозил новые доллары уже купленные по новой цене. Иногда пока рубли стояли в городских пробках, доллар дорожал, и шеф не успевал за курсом, но в основном у него все получалось. Почти каждый день он зарабатывал огромные деньги. Естественно изымать в этот момент любую сумму наличности ему не хотелось. Большинство любителей жить на проценты в то время «отфутболивали» не объясняя причин. «Кризис, потом отдам!» или «Нет денег и все! Делай что хочешь!». И никому ничего не предъявишь! В милицию писать заявление было просто глупо. Даже те кто «работали по долгам» с августа по октябрь 1998 года не могли навести резкость. Народ вкруговую друг другу был должен. Взять с кого-то деньги было просто нереально. Выхватить машину или телевизор с должника было большой удачей, а вот квартиру или дом отнять было сложнее. В большинстве своем люди, которые были должны большие деньги, просто пропадали на время. А как говорится – «нет человека, нет проблем». Но больше всех, конечно, кинуло государство, и ничего с этим сделать нельзя было.
В этот момент квартиры подешевели в долларовом эквиваленте в два, а кое-где и в три раза. Если до кризиса «однушка» стоила четырнадцать тысяч долларов, то теперь можно было приобрести за шесть с половиной. Мои сбережения были в валюте и лучшего времени, чтоб купить квартиру, трудно было себе представить. Но как забрать деньги у шефа, не испортив с ним отношения? Как-никак он мой работодатель! Да и потом, он мог отдать мне деньги в рублях по курсу до семнадцатого августа! Так делали многие.