Вьетнамские каникулы, или Записки дауншифтера - стр. 29
По всему миру туристов стараются беречь и охранять. Например, в Иордании, за каждого покалеченного или пропавшего туриста грозит тюрьма. В Тунисе тоже официально все радеют за сохранность гостей, но есть негласное правило, если местный житель что-то делает, пусть даже что-то не очень хорошее, гид-тунисец не имеет права вмешиваться. Потому что турист это чужеземец, а вокруг его братья и земляки. Конечно, до возможного инцидента вас обязательно предупредят, но когда у вас, с ножом в руке, начинают требовать двадцать долларов, за то что вы сфотографировали бедуина, гид спокойно отходит в сторону со словами «я вас предупреждал».
Первые минуты Алена радовалась, что стала центром внимания, но потом, видя неадекватную реакцию местных жителей, прикрыла грудь и замедлила шаг. Один из мужчин продающих «розы пустыни» подошел к ней и стал что-то говорить. Гид не вмешивался и спокойно наблюдал за происходящим. Прокричав: «Как меня это все достало!» я подошел к возмутительнице спокойствия, и на глазах у всех, грубо взяв её за руку, сопроводил в автобус.
Обсуждать этот случай у меня не было желания. Скандалы, продолжающиеся всю поездку, утомили. Даже страстные ночи уже не радовали. Устав он перманентного противостояния, я серьезно задумался о том, что нам пора расстаться.
Глава 11. Блаженный плач
Порой мы не понимаем, как хрупко устроен наш мир. Еще недавно я просыпался абсолютно счастливым человеком. У меня было всё или почти всё. Теперь же, каждый день, что-то бесследно исчезало. Земля буквально уходила из-под ног. Причем всё это стало происходить сразу после расставания с Аленой.
Вначале я лишился своей доли в строительной фирме. Ни с того ни с сего, партнеры заговорили об убыточности проекта, и о том, что возможно скоро будут нужны крупные финансовые вливания. Выяснять, почему еще недавно все шло замечательно, а теперь все плохо, не было ни времени, ни сил. На очередном собрании учредителей, которое проходило без моего участия, было принято решение о дополнительном финансировании. У меня было немного денег в запасе, но положить их «в одну корзину» я боялся. Впереди был тендер на муниципальный заказ, который мог закончиться как угодно, и чем угодно. Вкладываться я естественно отказался. В ответ мне предложили за недорого продать свою долю. Деваться было некуда, пришлось согласился. Как только я вышел из состава учредителей, дела в фирме мистическим образом наладились и пошли в гору.
В это время в транспортной компании все рушилось. Вместо того, чтобы подготовится к тендеру и занести денег «кому надо», «смотрящий» от хозяев решил, что тратиться понапрасну не стоит. «Мы на рынке перевозок уже шесть лет! Хрен они, что с нами сделают! Никто нас не тронет и не подвинет!» – услышал я в ответ на свои опасения и инициативы.
Тронули и подвинули, причем так, что через месяц от нашего предприятия остались «рожки да ножки». Компания умирала. Результаты тендера еще не огласили, но все заинтересованные уже знали, что с первого числа у нас работы не будет. Последняя надежда была на заместителя начальника управления транспорта. Я с ним почти «дружил». За хорошее вознаграждение он мог помочь получить, хоть какой-нибудь, пусть даже очень маленький муниципальный заказ, лишь бы остаться на плаву. Но за день до нашей встречи, его внезапно увезли «по скорой» и прооперировали. А время работало против нас. Ежедневно, боясь остаться без работы, из предприятия уходили десятки машин и водителей. Никакие уговоры остаться не действовали.