Ветер отчаянных надежд - стр. 20
Потому что Николай Петрович всё ещё держит на руках моего ребёнка. И приобнимает рукой мои плечи. Я в шоке. Даже не сразу соображаю, как мои мужчины соглашаются принять участие ещё в одном конкурсе. Семейном.
Тяжело сглатываю, услышав задание. Вполне не невинное. Что за детская анимация? Мама и папа должны съесть яблоко, которое болтается на ленточке, которую держит ребёнок. Не используя руки, само собой. И после этого подвесить ленту как можно выше. А после этого пробежать дистанцию с ребёнком в мешке. Зачем я вообще сюда приехала?
Но Лёшка деловито держит край ленты, а яблоко покачивается между мной и Бакинским. Вот дерьмо!
– Давайте просто сделаем это, – не выдерживаю я, глядя во все глаза на мужчину. – Вы держите, я буду кусать?
– Можно по очереди, – соглашается тот.
Мы тянемся губами к яблоку, и я откусываю. Пока жую, смотрю на других участников. У некоторых идёт быстрее, кто-то никак не сообразит, как зафиксировать фрукт. Но нам нужна победа, а значит…
– Николай Петрович, – говорю с набитым ртом, – кусайте. – И зажимаю яблоко зубами. Сок стекает по подбородку, скатывается по шее, но мне всё равно. Нам нужна победа.
Так мы справляемся быстрее. Но самая сложность наступает в тот момент, когда остаётся последний укус. И неважно, кто из нас его сделает. Потому что наши губы соприкоснуться. Это неизбежно. На один мучительный краткий миг он окажется прижатым к моим губам…
– Смелее, – поторапливает меня мужчина. – Или позвольте мне...
Он не договаривает, потому что я зажимаю огрызок, позволяя ему. Бакинский жадно кусает больше необходимого, задерживает губы на моих дольше необходимого. И если бы не тонкий огрызок между нами, это было бы слишком похоже на поцелуй.
– Ура, – кричит Лёшка, и я отбрасываю яблочный огрызок в сторону.
– Полина, сюда, – Николай Петрович берёт меня за руку и тянет к нужной берёзе.
А потом он опускается на корточки.
– Вы забирайтесь на мои плечи, а потом я встану и передам вам на руки Лёшку.
– Ни за что! – вырывается у меня.
– Круто! – одновременно говорит сын.
Я закатываю глаза и выполняю нужные действия. Перехватываю сынишку и тяну так высоко, как могу, а он кое-как завязывает на веточке ленту.
И вот у нас последнее испытание. Я раскрываю мешок, и Бакинский засовывает туда сына. Берёмся с двух сторон и бежим. Мы первые! И радости Лёшки нет предела.
И снова эти взгляды. Снова аплодисменты. Снова вопросы.
– Дорогие друзья! – говорит уже другой ведущий. – Давайте поздравим наших участников – маму Полину, папу Николая и их сына Алексея с победой!
Лёшка готов лопнуть от радости, когда получает огромный набор Лего.
– Больше никаких конкурсов, – отрезаю я.
– Ладно, – соглашается он. – Николай, а мы пойдём кататься на лодочке? И рыбачить?
– Ага, – легко отзывается тот.
И я бессильно сжимаю руки в кулаки, стискиваю зубы и молча иду за ними.
13. 13. Полина
Лодка мерно покачивается на ветру, и я поёживаюсь.
– Замёрзла? – тихо спрашивает Бакинский.
– Да, немного зябко.
Он опускает рукоять удочки и достаёт ещё один плед, чтобы накрыть мои плечи.
– Спасибо.
– Пожалуйста.
Он поправляет плед на ножках Лёшки, который неожиданно заснул на мне. Взгляд мужчины становится нежным. Моё сердце разрывается от мыслей, какой могла бы стать жизнь моего сына, переступи я через себя и скажи правду этому человеку. Но я же не стану... не найду сил.