Ветер. Книга 2. Начало времен - стр. 56
– Надо, конечно, поделить эту историю как минимум наполовину. Какой охотник не сбрешет? – пояснил Иван. – Может быть, и не подлетал он, а просто свалился. Но факт, остаётся фактом – лодку кто-то толкнул, а она не маленькая. На четверых рассчитана, да ещё столько же груза держит.
– Да, это был шлюп. Можешь себе представить?
– Честно говоря, парни, после того, как вы испугали меня совой, я буду с осторожностью слушать ваши россказни.
– Как хочешь, Анхелика. Не любо, не слушай, а врать не мешай, – ответил Прометей.
– Ладно, пойду, приготовлю вам что-нибудь, – произнесла Анхелика и забралась в трюм.
– Что-нибудь съедобное! – крикнул ей вдогонку Иван.
Из трюма раздался обиженный голос.
– Ой-ой-ой, Моя кухня, мои правила. Что приготовлю, то и съедите.
Иван и Прометей переглянулись.
– Вот так и заканчиваются все хорошие начинания, – вздохнул Прометей.
– Да пройдёт это у неё. Характер немного строптивый. Мать говорит, что в ней много мексиканской крови. В молодом возрасте ведут себя, как оленихи, а потом исправляются.
– Хоть и во мне тоже много мексиканской крови, но я соглашусь с твоей матерью. Сравнение в точку.
Из трюма раздался умелое подражание оленьему крику, изображённое Анхеликой.
– Я всё слышу! Сегодня на обед будет мох!
Прометей и Иван рассмеялись. Чувство юмора девушки немного остудило их жажду критики.
За несколько часов плот достаточно отошёл от берега, чтобы спокойно плыть параллельно ему. Безопаснее было бы идти ближе к берегу, держа его в виду, но тогда пришлось бы огибать длинные зелёные языки водорослей. Прометей хорошо ориентировался по солнцу. К тому же на плоту имелся придуманный им прибор в виде металлического штыря, вертикально приколоченного к доске. На доске имелась шкала, отображающая дневное время, нанесённое полукругом. По этим отметинам и тени, отбрасываемой штырём, Прометей делал корректировку курса.
Большую часть дня на море стоял штиль, поэтому приходилось грести вёслами. Тут-то и проявилась польза от третьего члена экипажа. Раньше значительную часть времени отнимала готовка. Даже если в это время на вёслах оставался один человек, толку от него было мало. Ему приходилось бегать от борта к борту, чтобы выровнять плот. Скорости не было никакой, одна видимость. Теперь же можно было грести вплоть до отмашки Анхелики. Неторопливый перекус, небольшой отдых, а потом снова на вёсла.
Прометей подкорректировал в своих записях расстояние между ночёвками.
– Если всё пойдёт хорошо, то мы прибудем на место за два месяца.
– Было бы хорошо вернуться до зимы, – Иван вынул весло и смочил руки в воде. Ладони отполировались о древко до блеска. – Не хочу продрогнуть зимой на материке. Град этот ещё…
– Не переживай, если что, задержимся где-нибудь. Что для нас пережить четыре месяца на материке? Мелочь. Найдём крышу над головой, остальное приложится. Твоя Анхелика хоть ягод от пуза наестся.
– Я согласна! – Анхелика, кажется, всегда слышала, о чём говорят парни.
– Не боишься большой мартовской воды? – серьёзно спросил Иван. – Куда плот денем?
– Я думаю, что найдём к чему его привязать, чтобы не унесло. Зато представь, как быстро мы покинем материк по большой воде.
– Бррр! – Иван передёрнул плечами. – Нет уж, лучше дождаться, когда спадёт.
Два года назад, когда Иван только начинал приобщаться к путешествиям с Прометеем, они уже в апреле застали бурлящие потоки сезона дождей. Опасность этих потоков заключалась в том, что поднявшийся уровень воды поднимал покрывало водорослей, рвал его, делая большие участки непроходимыми в широкоступах. Помимо больших полыней, опасность таилась в воронках. Дело в том, что уровень многих болот и равнинных водоёмов был разным, и когда в конце зимы на материке начинался сезон дождей, перетекающая вода закручивалась в мощные воронки. Некоторые из них нельзя было увидеть из-за плотного зелёного покрывала водорослей. Прометей многое знал, умел видеть и слышать опасность, но Ивана до рвотных колик пугала бушующая водная стихия.