Вестник - стр. 9

Таких мест было очень много. Иногда Мэтти не мог поверить своим ушам, слушая эти истории и вспоминая свое детство. Поначалу, оказавшись в Деревне, он думал, что его суровое детство – безотцовщина и лачуга вместо дома, мрачная отчаявшаяся мать, которая била его и брата до крови, – было единственным в своем роде. Но теперь он знал, что по всему известному ему миру было разбросано множество селений, в которых страдают люди. Не всегда от побоев и голода, как он. Часто – от невежества. От того, что знания были доступны не всем.

Он верил Вождю, который требовал, чтобы все жители Деревни, даже дети, читали, учились, помогали и участвовали в жизни друг друга. Поэтому Мэтти учился и очень старался.

Но иногда к нему возвращались привычки, полученные в прошлом, когда ему, чтобы выжить, приходилось быть хитрым и вероломным.

– Ничего не могу с этим поделать, – мрачно сказал он слепому однажды, когда они только начали жить вместе и Мэтти поймали на каком-то мелком преступлении. – Жизнь наблатыкала.

– Не наблатыкала, а научила.

– Научила, – повторил Мэтти.

– А теперь ты заново учишься. Учишься честности. Мне неприятно наказывать тебя, Мэтти, но Деревня – это место, где живут честные и достойные люди, а я хочу, чтобы ты был одним из нас.

Мэтти опустил глаза.

– Так, значит, ты будешь меня бить?

– Нет, в наказание у тебя не будет уроков. Вместо школы будешь сегодня мне помогать в огороде.

Ну и наказание, подумал Мэтти. Кто вообще хочет ходить в школу? Уж точно не он!

Но потом, слыша, как другие дети в школе поют и читают стихи наизусть, он почувствовал себя одиноким и подавленным. Постепенно Мэтти изменился и вскоре стал одним из счастливых юных жителей Деревни и прилежным учеником. Он был уже почти взрослым, скоро ему предстояло окончить школу, к старым привычкам он возвращался только изредка и всякий раз ловил себя на этом.

Мэтти очень беспокоило то, что у него появился секрет.

Вождь призвал Мэтти, чтобы тот передал послание.

Мэтти нравилось бывать в доме Вождя из-за лестницы. В других домах (но не у слепого с Мэтти) тоже были лестницы, но лестница у Вождя была винтовая, и это завораживало Мэтти – он очень полюбил ходить по ней вверх и вниз. А еще ему нравилось бывать у Вождя из-за книг. У других тоже были книги, у самого Мэтти было несколько учебников, а еще он постоянно брал книги в библиотеке, чтобы по вечерам читать их слепому, и это занятие нравилось обоим.

Но в доме Вождя, который жил один, было такое скопление книг, которого Мэтти никогда не видел. Весь первый этаж, за исключением кухни, был заставлен полками, а полки были наполнены всевозможными книгами. Вождь разрешал Мэтти их брать и разглядывать. Были тут, конечно, повести, как те, что он встречал в библиотеке. Были книги по истории, подобные тем, которые он изучал в школе, причем в лучших из них было полно карт, рассказывающих, как мир изменился за века. В некоторых были блестящие страницы с рисунками, изображающими никогда не виденные Мэтти пейзажи, странно одетых людей и сражения, было много изображений спокойной женщины, держащей на руках младенца. Были и книги, написанные на других языках и в далекие времена.

Вождь криво усмехнулся, когда Мэтти показал ему страницу, написанную на непонятном языке.

– Это называется греческий, – пояснил он. – Я могу прочесть на нем несколько слов. Но там, где я жил в детстве, нам не разрешалось обучаться таким вещам. Поэтому в свободное время ко мне приходит Ментор и учит языкам. Но, – вздохнул он, – у меня так мало свободного времени. Может, когда состарюсь, займусь учебой. Я бы очень хотел.