Весна воды - стр. 26
– От любой, – заключал папа и подмигивал Тае. – Вы у меня, девчонки, под защитой, мы с вами еще поживем.
– Все там будем, Игорь, – Груня отпивала сухое красное и облизывала потемневшие губы.
– Мы – не все. Мы тут задержимся.
– Это откуда у нас такая уверенность?
– А ты в окошко, Грунечка, почаще бы смотрела…
Идиотские разговоры от скуки. Тая раздражалась и уходила, а теперь думала – надо было дослушать. Уточнить, правильно ли поняла, что папа в безумных своих фантазиях почему-то решил, что они – он сам, его семья, наверное, какие-то другие партийцы с их кисами – отличаются от остальных людей не только возможностью пить выдержанное в бочках французское вино посреди недели, хотя иностранные вина давно уже запрещены к ввозу, но и чем-то другим? Мы – не все, так, папочка? И что же мы тогда такое? И при чем тут долбаная серота за окном?
Спрашивать Леву было бесполезно. Он хмыкал, откидывал с лица отросшие кучеряшки и хромал в кабинет, не оборачиваясь.
– Развели, блядь, интригу, – кричала Тая ему в спину, но не помогало.
Только Груня выглядывала в коридор и просила сохранять тишину хотя бы в рабочие часы, если уж всем приспичило не выходить из дома, топать у нее за спиной и сбивать с мысли, пока она пытается разработать собственную систему, чтобы неучей стало меньше…
– Да кому нужна эта твоя система? – не выдержала Тая. – Языки твои кому нужны? К нам не ездит никто, в дрисню эту снежную. И нас никуда не выпускают…
Груня окинула ее надменным взглядом, но ответом не удостоила. Только шарахнула дверью так, что на кухне звякнули бокалы. Тая постояла еще немного и решила прогуляться.
Она шла по серой слякоти, распространявшейся сразу во всех плоскостях. Мимо проехала серая машина с наклейкой на лобовом стекле. Тая не успела прочитать надпись, но увидела только перечеркнутую пальму под солнцем. Захотелось сплюнуть, но добавлять к каше под ногами еще и свою слюну Тая не стала. Зашла в супермаркет через дорогу от дома. Пробила банку газировки со смешным названием «Лапочка», открыла прямо у кассы под недовольным взглядом усталой тетушки, сделала жадный глоток. Язык закололо сладкой арбузной водой с кисловатым привкусом чего-то совсем уж экзотического. От этого вкуса – далекого и абсолютно неуместного в разошедшейся сероте – закололо в носу и глаза заслезились. Домой Тая возвращалась практически на ощупь и ввалилась в дверь буквально папе на колени. Тот как раз вернулся из офиса и развязывал ботинки, присев на низенькую банкетку.
– Ты глаза-то разуй, – буркнул он, но беззлобно.
Тая уловила коньячные нотки в его дыхании и мгновенно все придумала.
– Пап, а давай поужинаем вместе. Я жрать хочу ужасно. И по тебе соскучилась.
Папа удивленно икнул и тут же закивал головой, словно испугался, что Тая не поймет с первого кивка и передумает. Дальше вечер складывался так, будто она выпила Феликс Фелицис – зелье удачи из предпоследней части Гарри Поттера, которую Тая переводила вместе с Груней на кухне их прошлой квартиры. А теперь они сидели в гигантской столовой, пугающей своей необжитостью, и ковыряли роскошный ужин, доставленный из соседнего ресторана Левой, который сразу после растворился за порогом квартиры и даже дверь закрыл своим ключом.
– А Груня где? – спросила Тая с деланым равнодушием.