Весна в моем декабре - стр. 13

– А в жизни? – повторил он свой вопрос, чуть наклоняя голову набок.

Я напряглась.

– Я не понимаю, о чём ты, – ответила я, с трудом сохраняя холодный тон.

Макс усмехнулся. Легко, непринуждённо, будто мои слова только подтвердили то, что он и так знал.

– Понимаешь, – сказал он, его голос стал чуть ниже, почти интимным. – Ты просто не хочешь отвечать.

Я сжала руки в кулаки, чувствуя, как поднимается волна раздражения.

– Макс, я предпочитаю, чтобы мы общались на более… нейтральные темы. – Я сделала шаг ближе к столу, опираясь на спинку стула, чтобы скрыть дрожь в пальцах.

– Конечно, – кивнул он, снова беря чашку с кофе. – Но тогда возникает вопрос: почему ты так напряжена?

– Я не напряжена, – отрезала я, чуть резче, чем следовало.

– Правда? – Он поставил чашку на стол, и его взгляд стал жёстче, более проницательным. – А мне казалось, что ты избегала смотреть на меня весь завтрак.

– Это не так, – ответила я, но мой голос прозвучал неубедительно.

Макс чуть подался вперёд, опираясь локтями на стол. Его улыбка исчезла, уступив место чему-то более серьёзному, почти хищному.

– Знаешь, – начал он, – я думал, что ты жалеешь. Но, похоже, дело в другом.

– О чём ты говоришь? – Я почувствовала, как моё сердце забилось быстрее.

– О том, что, может, ты боишься не того, что это случилось, – его голос стал ещё тише, почти шёпотом. – А того, что ты хочешь, чтобы это повторилось.

Моё дыхание сбилось.

– Ты… – я резко выпрямилась, но не нашла слов.

Он снова откинулся на спинку стула, сложив руки на груди. Его взгляд был спокойным, почти насмешливым, но в глубине горела искра вызова.

– Ты ведь это знаешь, Юлия. Мы оба знаем.

Моё имя, произнесённое им, прозвучало как удар. Я почувствовала, как жар поднимается к лицу, как горло сжимается.

– Я не собираюсь это обсуждать, – сказала я твёрдо, резко отворачиваясь.

– Конечно, – ответил он легко, но я знала, что в этом "конечно" скрывалась очередная провокация.

Я сделала шаг к двери, но его голос остановил меня.

– Тебе ведь придётся смотреть мне в глаза. Каждый день.

Я остановилась, не оборачиваясь. Его слова были словно предупреждение, словно он уже знал, что я никогда не смогу избавиться от этого напряжения.

– Только не забывай, Юлия, – продолжил он. – Я ни о чём не жалею.

Я стиснула зубы и вышла, чувствуя, как мои ноги дрожат, а внутри разливается гремучая смесь гнева и стыда.

Его голос, его слова останутся со мной. Даже за закрытой дверью.

Я вошла в квартиру, ощущая, как тишина дома сразу же окутывает меня плотным, липким одеялом. Глеба не было – я это знала. Он предупредил, что останется в университете до позднего вечера. Значит, дома был только он.

Макс.

Я пыталась вести себя спокойно, как будто это был просто обычный день, но уже в прихожей ощутила, как напряжение стягивает меня изнутри.

В гостиной горела настольная лампа, мягкий свет отбрасывал тени на диван, где сидел он. Макс. Растянувшись на спинке, с чашкой кофе в руке, он выглядел так, будто это был его дом. Его территория.

– Добрый вечер, – сказал он, едва заметно улыбнувшись, когда я вошла.

– Добрый, – ответила я, отводя взгляд и делая вид, что всё нормально.

Он поставил чашку на стол и медленно выпрямился. Я слышала, как он двигается, как будто его шаги звучали громче, чем следовало.

– Как день? – его голос прозвучал мягко, но в нём чувствовалась скрытая провокация.