Веселые истории про Антона Ильича (сборник) - стр. 2
Антон Ильич заказ виски. Ему здесь определенно нравилось. Пожилые музыканты в национальных одеждах ненавязчиво исполняли старинные, по-восточному неторопливые мелодии. Огромный букет белых роз, приготовленный для Оксаны, был заботливо установлен в вазу услужливыми официантами. Сам Антон Ильич в эти минуты источал такое безмятежное довольство собой и всем, что его окружало, что временами напоминал сытого кота, в блаженстве жмурившегося на солнце.
Так прошло не менее часа. Оксаны все не было. Ресторан между тем наполнялся посетителями, в основном приезжими иностранцами, и до Антона Ильича отовсюду доносился смех и обрывки фраз на самых разных языках. Официанты задвигались быстрее и суетливее. Повсюду на столах зажглись свечи, за окнами начинало темнеть.
На город стремительно опускались сумерки.
Боясь растерять свои мысли в отвлекающем шуме, Антон Ильич вышел на панорамную площадку в надежде полюбоваться вечерним пейзажем. Его сразу обдало холодным ветром. Под темнеющим небом воды Босфора казались особенно темными и пугающе глубокими. Закат здесь выглядел совсем не так красочно, как представлял себе Антон Ильич. Вместо заливистых красно-оранжевых лучей, на него смотрело плоское, величиной с крупную тарелку, совершенно белое солнце, одиноко повисшее на сумеречном небосклоне. Антон Ильич поспешно вернулся за столик и заказал себе еще виски…
Тем временем веселье в ресторане набирало обороты.
Музыкантов на сцене сменили молодые артисты, на всю мощь зазвучали мотивы популярных песен, время от времени заглушаемые голосами хмелеющей и разгоряченной публики. Многие принялись танцевать. Нескладные немки и худосочные англичанки виляли бедрами под ритмы Таркана и улюлюканье своих нестареющих кавалеров. Мимо Антона Ильича непрерывно проносились какие-то лица, то танцующих пар, то спешащих к столикам официантов.
От мелькания светомузыки рябило в глазах, голова слегка кружилась, все звуки слились в один непрерывный скрежет саксофона, направленного, как казалось Антону Ильичу, прямо в его левое ухо. Он ощущал себя в центре какой-то шумной карусели, несущейся неизвестно куда, и плохо понимал, что происходит. Внезапно возникшая напротив него Оксана словно не замечала его состояния. Она по-прежнему улыбалась во весь рот и, перегнувшись через весь стол, что-то говорила ему, пытаясь перекричать оглушающие звуки музыки. Антон Ильич не различал ни единого слова, но улыбался и кивал, отмечая про себя с удивлением, что теперь Оксана казалось ему гораздо старше.
От утренней свежести не осталось и следа, под глазами легли темные круги, и ее загорелое лицо почему-то приобрело землистый оттенок.
Она не останавливалась ни на секунду, то что-то заказывая официанту то принимаясь за очередное блюдо, попутно что-то рассказывая, смеясь и размашисто жестикулируя, то вкладывая в руку Антона Ильича бокал и заставляя его в который раз чокаться и пить до дна. В какой-то момент он обнаружил ее танцующей с седовласым немцем с соседнего столика. Плывущие в бликах свечей лица никак не давали ему разглядеть, была ли это в точности Оксана, и Антон Ильич уже хотел было встать и направиться к ним, но уже в следующее мгновение ее лицо снова оказалось напротив, и снова в ее глазах заплясали тысячи огоньков, мешая ему сосредоточиться.