Верой и правдой. Битвы фельдъегеря (сборник) - стр. 63
Неожиданно стояние варваров прекратилось, и они все, явно по команде, ринулись к крепости, прикрываясь сверху круглыми щитами, сплетёнными из ивовых ветвей и обтянутыми толстой бычьей кожей.
Заработали лучники ромеев, впрочем без особого успеха.
Но нападающие несли здоровенное бревно и с ходу ударили им в ворота. Звук удара был мощным, но и ворота были сделаны на совесть, из дуба. Запоры в виде двух обтёсанных дубовых брёвен выдержали удар.
Тут же на атакующих полилась кипящая смола. Снизу донеслись крики, вопли, стоны. Расплавленная смола проникает через складки одежды и наносит обширные ожоги. Единственное спасение – сразу сбросить одежду.
Рядом с Алексеем стоял новоиспечённый декарх – Актит.
Вчера вечером после разговора с кентархом Алексей объявил старому товарищу о новом назначении. Тот сначала не поверил:
– Поклянись, что не обманываешь!
– Актит, разве такими вещами шутят? С завтрашнего дня ты десятник.
Рот Актита расплылся в улыбке до ушей.
– Кабы не осада – пошли бы в таверну, отметили бы моё повышение. – Но потом лицо его вытянулось. – Погоди-ка! Ведь декархом был ты! Стало быть, и у тебя новый чин?
– Я теперь лохаг нашей полусотни.
– И молчал, скрывая от товарища!
– Когда бы я успел сказать, если сам только узнал? Сначала повысили меня, а потом Октис Гракх спросил, кто достоин быть декархом. Я, конечно, назвал тебя.
– Я знал, что ты не забудешь старого товарища! Я печёнкой чувствовал, что ты пойдёшь далеко, и не ошибся.
– По-моему, полгода назад ты сомневался, что я смогу стать декархом. А отныне я лохаг, и жалованье соответствующее.
– Так и у меня тоже! – возликовал Актит.
– Наконец-то дошло.
Актит наклонился к уху Алексея:
– Скажи по-честному, а сотником когда станешь?
– Это только Богу известно.
– Э, нет, парень! У меня ощущение, что ты знал, что тебя ждёт.
– Только Господь знает судьбу человека.
– Да, правда. Завтра под стены заявятся гунны, и никто не знает, останется ли жив. Но знай – я тебе благодарен. Ты ведь мог назвать другое имя, но вспомнил обо мне. Я не подведу.
– Актит, кончится осада – и мы ещё отметим с тобой наши назначения.
– Думаешь, всё обойдётся?
– Уверен. Варварам город не взять. И гоплитам своим ты это утром скажи.
Между тем гунны отхлынули от ворот: кипящая смола – слишком убедительное средство. От злости гунны начали обстреливать защитников из луков.
Алексей, увидев опасность, приказал своим воинам лечь, укрывшись за стенами. Его полусотня команду выполнила сразу. Но в других десятках, из других кентархий оказались любопытные и поплатились за это жизнью. Дистанция для стрельбы из луков была велика, но над стенами возвышались головы – самые уязвимые места, и стрела даже на излёте обладала достаточной силой для поражения.
Гунны снова пошли на штурм – и снова залпом ударили камнемёты. А когда варвары с тараном подбежали ближе, сифон на надвратной башне изрыгнул струю горящей жидкости. «Греческий огонь» попал на группу гуннов, тащивших таран. Загорелись почти все, в том числе и бревно. С жуткими воплями гунны стали бегать и кататься по земле, пытаясь сбить пламя.
Такая картина заставила содрогнуться даже жестокие души варваров и обрадовала ромеев.
Атака снова сорвалась. Нахрапом, с ходу взять город варварам не удалось. Они отступили, расположившись лагерем за пределами досягаемости катапульт. Город был окружён гуннами со всех сторон, насколько видел глаз. Началась осада.