Вернуться! - стр. 8
«Видимо, придётся провести здесь не один день, пока что-то не придумаю с лодкой. Значит надо экономить еду и стоит снова поискать под снегом ягоды. На этих диких островах их должно быть много», – он пожалел, что не захватил с собой банку. Иван огляделся, приметил склон с тонким слоем снега и, пробивающиеся сквозь него, стебли прошлогодней травы. Он присел на корточки, сгрёб снег и залюбовался россыпью чуть побледневших, но всё ещё красных ягод.
«Приехать бы сюда в сезон. Вот уж где урожай!» – думал он, собирая в пригоршню бруснику и отправляя её в рот. Зубы заломило от холодных ягод, и он почувствовал, что немного озяб. Пора было возвращаться на берег.
Иван продвигался по склону к небольшой рощице, бережно неся в пригоршне собранную для Улафа бруснику, стараясь не рассыпать и не помять свою добычу. У рощицы он немного задержался и осмотрелся. Невысокие деревца густо росли на более-менее ровных, не занятых валунами площадочках, создавая укромные закуточки.
«Вот здесь и надо устраиваться», – решил Иван и вдруг заметил в одном из таких закутков небольшое дощатое строение. Он подошёл поближе. Перед ним был полу-домик или полуземлянка, с прикрытой на щеколду щелястой дверцей. Он осторожно снял щеколду и заглянул внутрь. Видимо, это был заброшенный охотничий домик, в котором уже давно никто не бывал. Внутри стоял маленький, плохо оструганный столик, старая замшелая скамья, а у стены притулилось что-то похожее на нары.
Иван вошёл внутрь, цепляясь ногами за полусгнившие ветки, набросанные на земляном полу. Глаза привыкли к сумрачному свету, и он заметил на столе жестяной котелок и пару кружек. Чуть дальше стоял небольшой закрытый жестяной ящичек. Иван осторожно высыпал ягоды в кружку и открыл ящичек. Вот это находка! В ящичке лежали завёрнутые в целлофан большой коробок спичек, кулёчек с солью и несколько чёрствых обкрошившихся сухарей, а под ними – старый заржавелый нож, кусок лески и несколько крючков разной величины. И уже совсем на дне он увидел кусок газеты на непонятном языке. Это действительно был не то охотничий, не то рыбацкий домик, которым, по-видимому, уже давно не пользовались. В стене рядом с нарами даже был устроен небольшой очаг с трубой, выведенной через низкую крышу наружу. Рядом пара неизрасходованных, уже трухлявых поленьев.
«Вот это повезло. Можно продержаться некоторое время», – сказал он вслух и сам удивился хрипоте своего голоса.
Иван взял нож, вышел наружу и срезал несколько голых прутьев. Соорудив что-то вроде веника, он вернулся в избушку и принялся выметать мусор и паутину. На нарах он приметил старый парусиновый плащ, вынес его на улицу, вытряхнул и бросил на низкий кустик, росший рядом. Проветриться. Затем он насобирал охапку сучьев, посуше и потолще, собираясь разжечь огонь, но передумал, решив сначала сходить за Улафом.
Закончив нехитрую приборку, он взял кружку и снова отправился к брусничнику. Там быстро наполнил её до краёв и поспешил на берег.
Улаф ждал его, пытаясь поддерживать догорающий огонь. На его вопросительный взгляд Иван отвёл глаза и со вздохом покачал головой. Улаф с надеждой смотрел на незнакомую кружку и тогда Иван жестами стал объяснять ему про охотничий домик и то, что им надо собираться и переходить на новое место. Пока Улаф перекусывал ягодами, он понадёжнее закрепил лодку, чтобы её не смыло волнами и приготовил для переноски вещи. Оценив всё взглядом, решил двигаться, перенося поочерёдно то Улафа, то вещи. Тащить Улафа было довольно тяжело, но он слегка передыхал, возвращаясь за вещами. Усталость брала своё, переходы становились всё короче, а отдыхать приходилось всё дольше и дольше.