Вернуть тебя назад - стр. 18

- Руслан, послушай, – начала говорить сестра, как только я исчерпал свой лимит вопросов. От понимания того, что сейчас последует, сжимаю зубы так сильно, что нам обоим слышен их скрип. Но Вера, задрав подбородок, упрямо продолжает. – Я знаю, что сейчас тебе кажется, что…

- А вот сейчас стоп, Вера! –треск сломанного карандаша в руке звучит намного громче, чем моё предупреждение, сказанное тихо, но довольно жёстко и бескомпромиссно. – С этого момента я запрещаю тебе вообще упоминать про… неё! Понятно?

Сестра нервно проводит рукой по волосам, откидывая чёлку назад.

Дождавшись согласного кивка, я откидываюсь на спинку стула.

Стук в дверь и в кабинет заглядывает Вадим. Делаю ему знак рукой войти.

- Езжай домой, Вер, – кривой улыбкой попытался смягчить свою предыдущую грубость. – И… родителям пока ничего не говори. Я сам скажу на днях.

Сестра уходит, и на её место садится начбез.

- Всё сделано, Руслан Андреевич, как вы приказали, – отчитывается он с непроницаемым лицом.

- Куда отвёз?

- К подруге на Весеннюю.

Значит, не поехала к себе в однокомнатную квартиру, которую она получила от государства как сирота и которая была закрыта с того момента, как она переехала ко мне.

Хотя чему я удивляюсь. Уверен, что они на пару с Наташей придумали этот план, когда поняли, насколько сильно я влип в Алину.

- Значит так… – начинаю медленно говорить. – С сегодняшнего дня устанавливаешь круглосуточное наблюдение. И Вадим, я не шутил про уборщицу. Тем, кто её будет брать на работу, популярно объясняешь, что я сделаю с их фирмой, если она будет у них выполнять хоть какую-то работу, помимо мытья полов.

Я чувствую, как с каждой минутой после прочтения этих проклятых бумаг в папке, во мне та самая безумная любовь трансформируется во что-то жутко тёмное. В то, что многие бы назвали ненавистью. И возможно, что они были бы правы. В свои тридцать четыре года я впервые познал это чувство. Сейчас я реально понимал, что оно означает.

- По поводу её последних слов… - горло перехватывает.

Прихожу в бешенство, когда вспоминаю.

Дрянь!

Почуяв, что запахло жареным, попыталась сыграть на том, что якобы беременна.

Неужели у неё совсем ничего святого нет?!

А ведь предупреждали меня, что выходцы из детских домов и не на такое способны. Неужели меня настолько ослепила эта чертова любовь, что я смог проморгать гнилую сущность девушки?!

Где, сука, было моё знаменитое чутье?!

- Если она пойдет в больницу, выясняешь всё – к кому, зачем и так далее – и сразу же мне сообщаешь, – руки сжимаются в кулаки, когда я произношу эти слова.

Неужели какая-то часть моего мозга допускает мысль, что её слова правда?

Неужели, Рус, ты ещё продолжаешь на что-то надеяться?

- На этом всё. За руль не сяду, – я реально оценивал свои возможности и понимал, что так будет безопасней для всех, в том числе и для меня. – Поэтому дай мне кого-нибудь из парней, чтобы довёз меня до дома. Через десять минут спущусь, – взмахом руки отпускаю Вадима, а сам обессилено закрываю глаза.

Ничего, Руслан.

Ты выдержишь.

Однажды тебе станет легче. Со временем чувства утихнут, а потом вообще пропадут. Нужно просто время.

Время и машина для стирания памяти, блять! Потому что внутренние уговоры нихрена не помогают.

Внутри, в районе сердца так и продолжает жечь, словно там сейчас полномасштабный пожар, сжигающий нахрен всё.